Владимир просмотрел пластины. Это были медные и цинковые листы, на которых было рельефное изображение двадцатипятирублёвой купюры. Почти на всех была накатана чёрная краска. На пластинах был один и тот же дефект: во многих местах, где были тонкие линии, эти линии были растравлены кислотой.
–– И что? лучше этих так и не получились?
–– Ну почему, несколько пластин получились неплохие. Я их оставил дома. Кстати давно хотел тебе сказать, чтобы ты, если тебе будут попадаться новые десятки, не тратил их, они пригодятся.
Сергей взял пластины и, отойдя немного в сторону от тропы, засунул их под мох.
Добравшись до первой штольни, стали искать место для ночлега. У самой штольни было сыро и прохладно. С прошлого года никаких изменений вокруг не произошло. Похоже, что за это время никого здесь не было. Поднявшись немного в гору, Сергей обнаружил небольшую избушку, сделанную из расщепленного дерева. Внутри валялись пустые ящики из-под взрывчатки.
–– Это была избушка взрывника, – догадался он.
До темна успели залатать прогнившую крышу и расположились на ночлег.
–– Надо будет завтра в штольне поискать взрывчатку, – сказал Сергей. – Взрывники часто оставляют её там, чтобы лишний раз не ходить в будку, а потом забывают про неё.
–– Откуда ты знаешь такие подробности? – удивился Владимир.
–– Я знал одного геолога, он мне часто рассказывал об экспедициях.
На следующий день, взяв фонарик, они отправились исследовать штольню. С трудом пролезли сквозь намерзшие сосульки на входе и стали продвигаться вглубь. Сергей то и дело засовывал руку за обмёрзшие столбики, которые укрепляли штольню. Его предположения оправдались: пошарив очередной раз за столбиком, он вытянул оттуда два бумажных патрона аммонала.
–– Подсушим, и будем добавлять понемногу в детонаторы для усиления детонаций, – пояснял он.
Всего нашли четыре патрона аммонала. Сергей торжествовал.
–– Ну, теперь проблем с детонаторами не будет, как тогда, на рыбалке, – говорил он.
Владимир вспомнил, что несколько раз бутылки с взрывчаткой не взрывались. Сергей и Андрей объяснили это недостаточным импульсом от детонатора.
–– А может этот аммонал уже негодный, ведь столько времени прошло? – засомневался Владимир.
–– Ну почему, даже со времён войны, когда находят снаряды, то они взрываются, а здесь прошло меньше двадцати лет. Правда, там другая взрывчатка – тротил.
Когда выбрались наружу, Сергей попросил Владимира показать место, где он нашёл крупную золотинку.
Спустившись в траншею, набрали в лоток породы. Всё в той же бочке стали промывать. Когда остался чёрный шлих, Сергей достал маленький микроскоп в виде толстой авторучки и стал рассматривать содержимое.
–– Да, золото есть, но очень мелкое, – сказал он через некоторое время. – Такое золото добывают с помощью ртути, и он стал рассказывать, что он об этом читал в книгах.
Получалось, что кроме ртути ещё нужен медный лист, который надо натереть этой ртутью, а потом по этому листу прокатывать породу. Частички золота ртуть обволакивает и удерживает, а порода, не задерживаясь, скатывается под уклон. После этого, образовавшуюся амальгаму надо было соскребать с листа и ртуть выпаривать на огне.
–– Где мы возьмём столько ртути? – погрустнел Владимир, когда Сергей объяснил, как такое золото надо добывать.
–– Ртуть – не проблема. Я на Усольском химпроме могу достать хоть десять баллонов с ртутью, – ответил он.
