Но не исчезли. Теперь – погибли. Официально. Безлико. Окончательно. Алекс уронил телефон на кухонный стол. Он упал с глухим стуком рядом с кружкой Элинор. Предположительно. Почему не точно? Потому что не нашли? Потому что не могут найти в этой ледяной пучине? Или… Его мысли, хаотичные, отчаянные, наткнулись на то самое слово из аэропорта, на ту фразу оператора: «Исчез с радаров». Не «упал». «Исчез». А теперь – предположительно погибли. Разрыв. Несоответствие. Маленькая трещина в монолите официальной версии. Он схватил телефон снова. Запустил браузер. Начал гуглить. «Рейс EA 451». «Исчезновение самолета». «Аномалия радаров Северная Атлантика». Новостные сайты пестрели заголовками: «Трагедия над океаном», «Все погибли», «В поисках черных ящиков». Ничего про «исчезновение». Никаких намеков на что-то необычное. Только погода, отказ двигателя, страшная, но понятная трагедия. Алекс встал, зашагал по квартире. Его взгляд упал на ноутбук Элинор, стоявший на ее рабочем столе в гостиной. Он подошел, провел рукой по крышке. Села бы сейчас, проверила почту, написала ему… Он открыл крышку. Экран замигал, запросил пароль. Он знал ее пароль. Их общую дату – первое свидание. Он ввел цифры. Рабочий стол. Фото их с котом. Папки: «Работа», «Фото», «Планы». Он щелкнул на «Фото». Открылась папка «Последние». И там… он замер. Фотография, сделанная ею в аэропорту, перед самым выходом на посадку. Она стояла у иллюминатора, за которым бушевала снежная мгла. Улыбалась в камеру, но глаза были грустными. Красными? От слез? От усталости? На шее… Алекс увеличил изображение. На шее у нее был тот самый серебряный кулон-сова. Его подарок. Тот, что он подарил год назад. Он всегда был на ней. Как талисман. Все погибли… Предположительно… Тела не найдены… Ее тело. Где оно? Где кулон? В ледяной воде? В обломках? Или… Его мозг, измученный, отчаявшийся, схватился за соломинку: А что если…? Нет. Безумие. Но слово исчез не выходило из головы. Не упал. Исчез. Резкий стук в дверь заставил его вздрогнуть и захлопнуть крышку ноутбука. Сердце бешено заколотилось. Она? Идиотская, мгновенная надежда, прежде чем разум успел ее подавить. Он подошел к двери, посмотрел в глазок. На площадке стояли двое: мужчина и женщина в строгих темных пальто. Официальные лица. Следователи? Представители авиакомпании? Лица были серьезными, почти скорбными. Алекс глубоко вдохнул, пытаясь собраться. Он открыл дверь.
– Господин Хейвуд? – спросил мужчина, показывая удостоверение. – Джонатан Миллер, Совет по транспортной безопасности. Это моя коллега, агент Уолш. Можем мы войти? Нам нужно поговорить.
Алекс молча отступил, пропуская их. Они вошли, огляделись. Агент Уолш бросила беглый взгляд на кухню, на кружку Элинор, на фотографии.
– Приношу наши глубочайшие соболезнования, – начал Миллер, его голос был низким, тщательно контролируемым. – Это ужасная трагедия.
– Что вы знаете? – спросил Алекс прямо, без предисловий. Его голос звучал хрипло, но твердо. – Что на самом деле произошло? Почему вы говорите «исчез», а потом погибли? Где самолет? Где… – он сглотнул, – …где тела?
Миллер и Уолш обменялись быстрым взглядом.
– Господин Хейвуд, ситуация крайне сложная, – сказала Уолш. Ее голос был мягче, но не менее профессиональным. – Самолет действительно исчез с радаров в зоне с экстремальными погодными условиями. Мы имеем последнюю телеметрию, указывающую на критический отказ двигателя, вероятно, вызванный обледенением. Поисковые суда и самолеты работают в районе последнего сигнала. Но глубина, шторм… Найти что-либо очень трудно.
