Читать онлайн Глеб Холодов - Ищу тебя среди чужих пространств…

Моему любимому американскому кинематографу посвящается

Ищу тебя среди чужих пространств…

Часть первая

Митрич тяжело присел возле металлического контейнера. Покопавшись в кармане старого ватника, достал мятую пачку «Беламорканала».

Контейнер был серо-голубого цвета, похожий на нефтяную цистерну, местами изъеденную ржавчиной. Митрич закурил, опасливо косясь на него.

«Вот, будь оно не ладно, и на черта они его забрали… Ученые… академики хреновы. А ну как рванет, дура?» – подумал он, почесывая затылок.

Митрич уже как сорок три года служил сторожем особо секретного отсека на дально-рейсовом научно-межпланетном корабле Товарищ Луначарский – ВС5545. За это время старик много насмотрелся, и всегда втайне побаивался, как бы чего не вышло. Что и говорить, Митрич был трусоват в свои шестьдесят три года. Однако он как старый партиец всегда смотрел в лицо опасности, как говориться, жил «с Лениным в башке», с револьвером в руке. Митрич вспомнил, как он совсем еще мальчишкой первый раз ступил на борт этого огромного сверкающего звездолета. Тогда ему все здесь казалось удивительно: и орущие нечеловеческим голосом динамики-распределители, и снующие в разные стороны роботы-печатники, и неуклюжие лифты, приводимые в движение электроразрядной амебой привезенной с Венеры.

07 ноября 2167 года Митрич запомнил на всю жизнь. Тогда товарищ Петров Иван Семенович командир корабля вручил ему (тогда еще Митьке Кривошееву) в торжественной обстановке красную книжечку и повелел хранить ее пуще глаза. В книжечке был портрет лысоватого человека, хитро подмигивающего Митричу. Тут же произошло посвящение. Товарищ Петров назвал имя этого незнакомца и трижды отщелкал Митрича книжкой по носу.

На этом торжественная часть завершилась, и все пошли пить самогонку и танцевать кадриль. Это также было частью исторической традиции, перешедшей от далеких предков. В чем был ее смысл уже никто, конечно, не знал. Самогонка поставлялась с Земли в железных баночках. Баночки были холодные так, как Система Обогрева Поставки Продуктов не работала, и пить из них можно было, только хорошенько смазав губы солидолом.

– Американцы-то слыхал? – толкнул Митьку в бок его друг и напарник Колька Абуладзе – в девятую Центурию систему XX-76 запустили.

– Где это? – спросил шепотом уже слегка захмелевший Митька.

– Созвездие Дракона, пятая Квадратура – так же шепотом ответил Колька.

«Вот так… – подумал Митька – капиталисты вона куда залезли, а мы все вокруг Луны кувыркаемся… твою мать». Тут он слегка устыдился этих своих мыслей в такой знаменательный день и что бы ничем себя не выдать, рванулся в круг, где уже вовсю отплясывали румяные девушки и парни. «Эх, раз еще раз, еще много, много раз»… – ревел над танцевальной площадкой динамик-распределитель.

«Да уж было времечко… – Митрич затянулся «беломориной». – А все-таки жизнь прожита не зря … Главное, чтобы что? Главное, что б табачок сухой был… Хех».

Митрич улыбнулся про себя и, встав бодрым шагом, прошелся по ангару.

– Вот ты, железяка пустая, лежишь тут… – он снисходительно похлопал по сухой, шершавой поверхности контейнера. И тут же отдернул руку. Его словно облило холодной водой. Это же спец-объект! Митрич внимательно осмотрел ладонь. «К объектам, содержащимся в ангаре №17, запрещено подходить ближе пяти метров». – Пронеслось у него в голове. Но если бы объект был действительно опасен, ведь могли бы предупредить… А может, забыли? Да, что предупреждать – инструкцию не читал, что ли? Митрич вытер проступившие капельки пота на лбу. «Черт, как же это я? Сдавать начал», -горько подумал он. Погодите, объект должен быть обнесен колючей проволокой. Где проволока? Ведь была же проволока! Ну да, все правильно – вот она. Митрич, вытаращив глаза, попятился к двери и, споткнувшись о порог, вылетел в коридор.

***

В пять часов утра в Кремле тихонько затренькал телефон и молодой человек, до этого стоявший у окна и смотревший на просыпающуюся Москву, подошел к столу и взял трубку.

– Слушаю… Да… Да…

В небольшую комнату, обставленную в стиле сталинских времен, проникли первые лучи восходящего солнца. Молодой человек погасил зеленую лампу сел, упершись локтями в стол,медленно потер виски и уставился в стену. Несколько секунд, не мигая, он рассматривал узоры на обоях, потом медленно допил холодное кофе, резко встал из-за стола и вышел в коридор.

Заспанная машинистка, сбросив шинель, тут же вскочила с дивана. – Варя, звездолет к подъезду, – быстро сказал молодой человек.

Машинистка бросилась набирать номер, а он накинул на плечи серебристый плащ военного образца и двинулся вперед. Он шагал по длинным кремлевским коридорам. Заслышав его шаги, дежурные матросы и красноармейцы распахивали двери и брали ружья на изготовку, с уважением бросая взгляды на золотые звезды на погонах.

Максимов спустился по мраморной лестнице.

Начиналось лето, и через два дня начинался отпуск. Максимов собирался провести его с семьей в Ялте. Он не любил отдых на Океании или, тем более, в экзотермальных условиях. Последнее время, особенно среди работников секретных служб стало модно погружаться на месяц в виртуальное пространство с газовой подпиткой. Максимов не понимал этого удовольствия, его гораздо больше прельщали морские прогулки на дельфинах или даже игра в банальный большой теннис. Однако отпуск накрылся медным тазом, как говаривали в старину, это было уже совершенно ясно.

Звездолет, специально оборудованный для доставки особо важных лиц, тихо покачиваясь, ждал его, повиснув возле большого окна-причала. Робот услужливо открыл Максимову дверь, сказав: «Здравия желаю, товарищ полковник». Максимов прошел по трапу и уселся в потертое, мягкое кожаное кресло. Тут же передним ним в запыленном бортовом экранчике появилось искаженное помехами лицо Петрова.

– Трогай, – сказал Максимов автопилоту, махнув рукой.

Звездолет закашлялся и, выплевывая из выхлопных труб едкий черный дым, взвился в воздух.

***

Толстые железные двери ангара №17 с грохотом разошлись в разные стороны и полковник секретных служб, сверкая своим серебристым плащом, уверенной походкой в окружении руководства экипажа корабля прошел к стеклянной пуленепробиваемой перегородке. «Хорошо, – подумал Максимов, – приняли меры».

– Разрешите доложить! – вытянулся Петров.

– Докладывайте, – произнес он, тяжело взглянув на командира корабля. Петров, потупившись, коротко, по-военному доложил обстановку.

Максимов молча, слушал, не сводя с Петрова глаз. Потом, неожиданно резко шагнув к нему, схватил за лацканы кителя и, встряхнув как мешок с картошкой, подтянул к своему лицу. Члены экипажа остолбенели.

– Ты что ж, старый хрен, – тихо, но убедительно проговорил он – всех нас под колокольню подвести хочешь? Кто принимал объект? Где главный инженер? Что за бардак, е… машу мать!?

Лицо Петрова налилось краской, потом посерело. Максимов отпустил его и тот, пошатываясь, сделал шаг назад.

– Так, – сказал Максимов, так как будто ничего не произошло, – Вам, товарищ Петров, выговор с занесением в личное дело, главного инженера депримировать, сторожа на допрос.

Митрич, стоявший позади всех, невольно сжался.

Через 10 минут двое особистов доставили его на 2-ый этаж космического корабля и оставили возле кабинета с дверью покрытой черной кожей. Дверь тут же отворилась, и Митрич увидел фигуру, в серебристом плаще медленно расхаживающую из угла в угол.

Максимов предложил старику сесть и закурить.

«Как в тюрьме, – подумал Митрич, – а я что, виноват»? Он сел на привинченную к полу табуретку.

– Итак, с чего начнем? – спросил Максимов.

«Во дает,– опять подумал Митрич – это уж тебе, милок, виднее с чего начинать». Однако, затянувшись хорошими импортными сигаретами, сразу расслабился и заговорил. Максимов дослушал до конца и спросил:

– Значит, объект был обнесен проволокой, и Вы гражданин…?

– Можно просто – Митрич – подсказал старик.

– И Вы, гражданин Митрич, тем не менее, утверждаете, что смогли подойти к объекту вплотную и дотронуться до него.

– То-то и оно, гражданин начальник, подошел… а потом гляжу, а я уже за проволокой стою, а как прошел не помню, вот те крест… (Максимов брезгливо поморщился). Ей-богу не вру, гражданин начальник. Понимаете, сначала была проволока, потом бац – нету, а потом бац – опять есть…

«А молодец, все-таки Петров, зря я на него так. Небось лежит сейчас в лазарете с инфарктом».

Максимов продолжал ходить из угла в угол. Он уже не слушал старика. Он погрузился в бездны своей нечеловеческой памяти, пытаясь свести концы с концами. Версию, что старик спятил, он сразу же откинул. Митрича глубоко протестировали. Так-так-так… Что же это такое? – он мучительно сопоставлял факты. И тут из глубины всплыло… Юная девушка бежит по песчаному берегу, вдоль морской кромки, она счастливо смеется и ветер развивает ее длинные русые волосы… Черт, не хватает энергии!

Максимов, взглянул на старика. Нельзя было терять ни минуты…

Митрич, уже приступивший к следующей сигарете, увидел зрелище, от которого у него волосы встали дыбом. Полковник Секретной Службы СССР, бросился к шкафчику стоявшему у него за столом, открыл его и выдернул из задней стенки длинный, ржавый шнур, похожий на металлический душевой шланг. Раздался невообразимый скрежет. Полковник опустил высокий воротник своего серебристого плаща, поднес одну руку к затылку, а второй с размаху вставил туда конец шланга. Затем опустился в кресло, шланг начал изгибаться как змея. Максимова мелко затрясло, он закатил глаза. Опять раздался дикий скрежет. Тело молодого полковника обмякло. Наступила тишина.

«Кончился», – невольно подумал Митрич.

Сигарета, зажатая у него в зубах, догорела, пепел упал на колено. Митрич машинально стряхнул его. Тут полковник дернулся, открыл глаза, выпрямился и, отвернув шнур, аккуратно убрал его обратно в шкафчик. Его глаза весело блестели.

– Ну что, отец, – он вышел из-за стола, нагнулся к Митричу и положил ему на плечи руки. -Повоюем еще!?

И рассмеялся – как будто часы протикали. Лицо Максимова, потолок, лампы, стены – все поплыло у Митрича перед глазами. Он хотел привстать и… рухнул на пол.

***

Атенаис бродила в окрестностях старого Вестфальдского замка. Было тихо, сыро и немного мрачно. На небе сквозь облака изредка появлялась луна. Из густого леса раздавался крик совы. Было немного жутко, но очень завораживающе.

Она открыла глаза, и некоторое время лежала в постели, глядя в потолок из белого дерева. Начиналось тихое солнечное утро, за окном пели птицы.

Атенаис Дерфил – капитан межпланетного боевого корабля «Фабулос». У нее серые глаза, пепельно-русые волосы до плеч. Она любит египетских кошек, старые фильмы Пазалини и апельсиновый сок. У нее был бойфренд. Он погиб, когда взорвался третий лунный кратер. Они работали вместе. Она уцелела – он нет.

На шее длинный шрам. Предлагали сделать пластическую операцию. Она отказалась, пусть хоть что-то напоминает о Бобе. О Бобе, у которого самая белозубая улыбка, на которого заглядывались все самые красивые девчонки на курсе в Военной Космической Академии. Боб, который мог отжаться сто раз и даже не вспотеть. Ах, где же ты, Боб?

Атенаис входит в огромное сверкающее здание Межпланетного Галактического Центра. Регистрируется, проходит системы контроля и доступа, сканирование роговицы, проверку отпечатков пальцев. И вот уже поднимается на длинном прозрачном эскалаторе, навстречу своей команде.