Исповедь игромана - страница 24

– Ну здравствуй, Панда! – воскликнула Алина, подбежав ко мне и потрепав по плечу. – На этот раз я не опоздала, даже пораньше тебя пришла.

– Ага, – осклабился я, – кажись, сегодня мне быть в роли того, кто говорит, что подзадержался.

– Слушай, тебе не холодно без шапки? – серьезно спросила она, отстранив меня, чтобы вновь оглядеть с головы до ног. – Все-таки в разъездах постоянно.

– Я ж панда – меня свой мех греет!

– Шутки шутками, но заболеть сейчас недолго. Ты береги себя, тебе еще заботиться о бабушке.

– Да справлюсь, – отмахнулся я. – Если я буду в шапке ходить, то на голове у меня будет непоправимая катастрофа. А мне по работе приходится часто общаться с администрацией магазинов… Когда совсем холодно, я капюшон надеваю, – прибавил я, видя, что ее не устраивает мое оправдание.

– Ясно, мне надо будет прикупить тебе шарф, – резюмировала моя спутница.

– Вот этого точно не надо! Ты меня достаточно своими сюрпризами ставила в неловкое положение – хватит.

Речь шла о подаренных ею разноцветных полотенцах и сладостях ручной работы.

– Что ты опять споришь? Хочу и дарю! Пойдем лучше внутрь, покажешь мне здешние вкусняшки.

Осмотрев большую витрину с кондитерскими изделиями, мы заказали по тарелке фирменных булочек с разными наполнителями, по чашке кофе и зеленого чая. С подносами мы уселись на кожаный диван, поодаль от стойки, где скучавшая сотрудница протирала и без того сухие тарелки и столовые приборы. Из посетителей в зале было всего несколько человек, погруженных в свои смартфоны.

Я снял куртку и толстовку на пуговицах, выставив напоказ белую футболку с изображением панды, которая выглядывала из бамбуковых зарослей. Едва взглянув на нее, Алина выкатила глаза и звучно оценила: «Вот это милашка-симпатяшка!». Это не проскользнуло мимо ушей официантки: она оторвалась от бесполезного занятия и принялась как бы ненарочно посматривать в нашу сторону.

– Потише! симпатяшкой называешь в общественном месте! – громко прошептал я.

– Да это я о твоей футболке.

– Ага, ты это официантке растолкуй и тому мужику, который косится на нас.

– Ладно, Панда, не ворчи, скоро они забудут про нас, вот увидишь.

За короткий срок к нам действительно потеряли всякое любопытство. Не возвратилось оно и после других наших восклицаний. (В конце концов, кого-кого, а чудиков в мегаполисе хватает.)

Мы поинтересовались друг у друга, как прошел рабочий день, понравились ли обновления в игре, куда вошли новые живописные локации (сказочные леса, горные хребты, прозрачные озера, населенные монстрами и редкими жителями) и стиль (не боевая одежда персонажа, включавшая в себя даже такие вещи, как свадебные платья и сюртуки). Затем приступили к дегустации теплых булочек, во время которой я умудрился, сам не заметив того, запачкать разноцветной посыпкой уголки носа и щек. Каждый раз переводя свой взгляд на меня, Алина обрывала диалог и невпопад смеялась. Я сидел с вопросительной физиономией, оглядывался по сторонам и допытывался о причине такого поведения, что вызывало у нее очередной приступ смеха.

При других обстоятельствах я бы мог обидеться, оскорбиться или возмутиться. Но сейчас, не подавая вида, я благодарно пропускал через себя ее переливчатый смех, беспричинный или вызванный какими-то моими глупыми действиями или словами – неважно. Ее попытки заглушить его руками были настолько же тщетны, насколько милы. Мне было лестно находиться рядом с ней, видеть ее столь открытой, беззаботной, счастливой – такой, какую, быть может, видел только я один. Какую хотелось видеть только рядом с собой и ни с кем другим.