Испытания судьбы - страница 2

Позже Ваня вспоминал это время, как самое счастливое, несмотря на все его слезы. В это время они были не одни, с ними целыми днями была мама. Прошло полгода, и маме нужно было выходить на работу, декретный отпуск закончился. Встал вопрос, куда девать маленького Витю? В селе были ясли, но в них брали только с девяти месяцев. С большим трудом матери удалось устроить шестимесячного ребенка в эти ясли, а сама вышла на работу. И снова Ваня и Алина на полдня оставались в хате одни. От нечего делать, Иван осваивал новые территории. Залез в ящик стола и обнаружил там массу интересных вещей. Там лежало несколько зажигалок. Ваня все их проверил, но ни одна из них не работала, хотя искру все высекали, наверно не было бензина. За неимением бензина, Ваня заправил их керосином, но они, почему-то, так и не заработали. Далее Ивана заинтересовал окулировочный нож отца. Нож оказался очень острым, не то, что кухонный, и Ваня заточил им все карандаши, а когда закрывал его, очень сильно порезал палец. Очень больно не было, но из раны сильно текла кровь. Ваня испугался и заплакал. Вместе с ним плакала и Алина. Ваня замотал палец какой-то тряпкой. Они сидели с Алиной на полатях и плакали, пока не пришла с работы мама. Когда мама размотала тряпку, крови уже не было, но рана была очень глубокой.

После этого Ваня залез в скрыню6, которая стояла в сенях. В ней хранилось постельное белье и всякая одежда, в общем, ничего интересного. Иван уже хотел закрывать крышку, как увидел что-то блестящее. Это был какой-то женский передник, очень красивый. А еще, в боковом ящичке, Иван обнаружил очень красивые бусы, причем, очень большие, в несколько низок, соединенных между собой. На них были и разноцветные стеклянные граненные шарики разного размера, которые в луче света переливались разными цветами, и металлические пустотелые блестящие штучки различной формы: напоминающие два соединенные цилиндра, и круглые. Как потом объяснила Ивану мама, это было приданное бабушки: шитая золотом и серебром запаска, и старинное монисто, из серебряных элементов и венецианского стекла. Все это было очень дорогое, и она просила Ваню больше туда не лазить.

Не успела зажить рана, как Ваня увидел пучок веток калины с ягодами, который висел в сенях. Ягоды висели над подвалом, который в сенях сделал отец. В сенях нет окон, поэтому, при закрытых дверях, там абсолютная темень. Ваня разглядел эту калину возвращаясь со двора, когда входная дверь была открыта. Луч света попал прямо на калину. Красные, блестящие ягоды были такие красивые, они так и притягивали Ваню к себе. Ему неудержимо захотелось попробовать эти ягоды. Но они висели высоко, и Иван до них не доставал. Он несколько раз подпрыгивал, но дотянуться до калины не получалось, хотя, по его ощущениям, дотянуться оставалось буквально с пол ладошки. Тогда он решил прыгнуть с разбега. Разбежался, и прыгнул. Такого прыжка конструкция отца не выдержала, половина потолка подвала рухнула вниз, а вслед за ним и Иван. Наверху осталась стоять только скрыня, и мешки с зерном, которые стояли возле нее. Сначала он ничего не понял. У него ничего не болело, но перепугался он очень сильно. Больше всего он боялся, что его будут сильно ругать, ведь он разрушил подвал, который построил отец. И опять они с Алиной проплакали весь день: Ваня в подвале, а Алина в сенях, на краю подвала, пока отец не вернулся с работы и не вытащил Ваню из подвала. Но отец Ваню не ругал, он сам перепугался, когда все это увидел. И мама его не ругала, она, почему-то, ругала отца. Ваню все только успокаивали, и пытались узнать, что случилось. Ваня, сквозь слезы, пытался объяснить, что хотел попробовать ягоды калины, но объяснить у него не получалось, он не мог выговаривать слова. Он заикался, и заикание было настолько сильным, что он практически не разговаривал. Через несколько дней отец взял в колхозе лошадь, и на санях повез Ваню в соседнее село к бабке-ворожке. По дороге в это село они по льду переезжали какую-то маленькую речушку. Уже возле противоположного берега лошадь неожиданно провалилась под лед. Она громко ржала, барахталась в полынье, и не могла выбраться на берег. Ване показалось, что лошадь вот-вот утонет. Он опять страшно перепугался. Но отец соскочил с саней и начал толкать их к берегу, стараясь помочь лошади. И лошадь благополучно выбралась на берег. Когда приехали к бабке, Ваня уже совсем не разговаривал. Бабка долго шептала над Ваней какие-то молитвы или заклинания и крестила его голову, пообещала, что он заговорит, но не сразу. И действительно, через пару месяцев Ваня уже нормально разговаривал, легкое заикание проявлялось только тогда, когда он сильно волновался.