– Поспи! – сказал Шалай откуда-то издалека, – Дозоры выставлены, сегодня на штурм не пойдём.
– Шалай! – перебил Давыд, – Что Путята скажет, не верил, ан нет – получилось!?
– Ничего не скажет, его румец зарубил. Спи, завтра день тяжелый будет! – ответил сотник.
Давыд сидел, отупевшим взглядом уставясь в небо, по лицу его текли слёзы, а мысли почему-то улетали к той ночи, когда он в первый и последний раз обнимал Улу.
Весть о битве на Альтбарской косе разнеслась по восточным и западным землям. Получили её и короли Горондола и Рума. Быстрее степного пожара она распространилась среди их войска, вызывая беспокойство у простых и знатных воинов, оставивших свои семьи и имущество без всякой защиты, ради похода в Восточные земли.
Дружина Шалая стояла напротив восточных ворот. Давыд, оглядываясь по сторонам, мысленно благодарил богов за то, что ему не придётся лезть по шатким, наспех сколоченным, штурмовым лестницам на эти высокие стены. Их место сегодня было у тяжелого тарана. Держась рядом с подвешенным на крепкие цепи стволом огромного дерева, юноша с нетерпением ожидал сигнала к атаке.
– Терпеть не могу ждать! – словно откликнулся на его мысли сотник, – Как пойдём, держитесь навеса и не зевайте!
Где-то вдали загремели походные барабаны, тысячи глоток выдохнув, одновременно устремились к городу. Тяжелый таран, или порок (20)
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
