Я неопределенно пожимаю плечами. Признаться, мне нет никакого дела до страшного и ужасного Мортона, которого я ни разу не видела. Я вообще не планирую встречаться с Альфой. Мне интересен абсолютно другой волк.
— А можно я прогуляюсь к озеру? — спрашиваю я брата.
Алан пару секунд смотрит на меня, будто сомневается, отпускать меня, или нет.
— Ладно, беги, —вздыхает, наконец, брат. — Так и быть, прикрою тебя перед отцом.
***
6. ГЛАВА 5
С каждым шагом, приближаясь к озеру, я все сильнее чувствую волнение. Я не знаю, чего ожидать, ведь с каждой встречей с Вольфом во мне что-то меняется. И дело даже не в тех электрических разрядах, что блуждают по моему телу, стоит мне коснуться оборотня.
Я жду наших встреч. И, кажется, уже завишу от них.
Это похоже на безумие, сумасшествие, зависимость. Я чувствую, что этот двуликий гораздо опаснее всех, кого я прежде встречала. Но я все равно хочу его увидеть.
Я приближаюсь к той самой лавочке, где сидела в нашу первую встречу. Шум вечеринки остается далеко. Он уже не важен для меня, как и колючие слова сплетниц.
Я замираю. Всматриваюсь в ровную гладь воды. Спокойная поверхность озера серебрится под лунным светом.
Слышу легкий треск и шуршание травы под чьими-то ногами. Оглядываюсь, всматриваюсь в темноту.
Нет, мне совсем не страшно, потому что я уже знаю, кто укрывается в тени.
Высокая, широкоплечая фигура медленно приближается ко мне. Вольф словно намеренно двигается так, чтобы не напугать меня, чтобы я рассмотрела его в полумраке полуночи.
Сейчас мой оборотень — тот самый, которого я встретила здесь в первый раз. На нем нет обуви, а вместо стильной одежды — шорты и майка. И мне кажется, что так он чувствует себя гораздо комфортнее, чем в дорогом костюме.
Двуликий смотрит на меня, молчит. Я чувствую его тяжелый взгляд каждой клеточкой моего тела. И не знаю, с чего начать разговор. Впрочем, мне будто и не хочется нарушать столь волшебный момент посторонними звуками.
— Ты чем-то расстроена, — говорит он, наконец.
В его голосе я слышу недовольство. Качаю головой в отрицании. Но мне кажется, что Вольф чувствует мое настроение, или, что хуже всего, читает мои мысли.
Вздыхаю и честно признаюсь:
— Я не люблю все эти приемы, официальное общение с людьми, которых я не знаю. Да и вообще, все они лицемеры.
— Понятно, — кивает он и шагает еще ближе ко мне.
Я застываю. Мне кажется, что глаза мужчины горят, а черты лица заострились.
Он медленно тянет руку к моему лицу. Я не дышу, не шевелюсь. Ловлю себя на мысли, что мне до боли хочется, чтобы Вольф ко мне прикоснулся. Хочу почувствовать его горячие пальцы на моей щеке.
Не свожу взора с его желтоватых хищных глаз. Кажется, они стали еще более золотистыми, словно в них плавает расплавленное золото.
Эти всполохи завораживают меня. Все вокруг, весь мир, вселенная, перестают существовать. Моя реальность сосредоточена на мужественном лице, белоснежных клыках, мелькнувших в свете луны, на золоте глаз, на обжигающем тепле, что так и не касается моей щеки.
В последнее мгновение пальцы Вольфа дергаются, так и не коснувшись меня.
Я вздрагиваю. Тянусь за его рукой. Щемящее чувство потери топит мою душу.
— Не нужно, девочка, — трясет он головой, — еще одно касание и мой зверь сделает выбор.
Я чувствую, как румянец смущения заливает мои щеки. Боже, какая же я дура!
Мне хочется сбежать, скрыться подальше от этих золотистых глаз, спрятаться. Почему-то мне стыдно за то, что в моей голове появляются желания, которые я прежде никогда не чувствовала.
