– В этом мире возможно все, человек. Особенно для тех, кто обладает сверхъестественной силой, – произнес он почти ласково, но я не поверила его фальшивому тону.
– Ты обещал отпустить меня живой и невредимой, даровать свободу, – напомнила я уже увереннее. – А еще… наградить кристаллами и другими драгоценностями.
Я тяжело сглотнула. Нужно быть сумасшедшей, чтобы, будучи зажатой в угол, как мышь, заявлять о подобном такому чудовищу. Похоже, что за последние несколько часов я окончательно растеряла оставшиеся крупицы здравого смысла.
– Разумеется, я помню о нашем уговоре. – Мужчина отстранился, после чего отвернулся и направился куда-то в сторону плохо освещенного пространства.
Где-то внутри перевернулось неприятное предчувствие.
– …Но?
– Видишь ли… Я был несправедливо изгнан из своего клана.
Я нахмурилась.
– «Изгнан»? Вот так просто? Но за что?
Дракон остановился в темноте и развернулся ко мне. Его глаза излучали пугающее сияние, освещая заостренные черты скуластого лица. Он галантно приложил ладонь к сердцу и поклонился.
– Пожалуй, мне стоит начать с самого начала. Позволь представиться, я – принц королевства Каменных Шпилей и наследник клана Грозовых Штормов, который по наступлению совершеннолетия должен был короноваться, дабы занять престол отца, как того и требуют законы Мудрейших. Законы… – По его лицу скользнула тень. – Все шло как надо ровно до тех пор, пока мой «дорогой» дядя, Рокхольт, не принял решение отправить меня в мир людей, чтобы искупить вину за… несоответствие.
– «Несоответствие»? – переспросила я, не совсем понимая, о чем он говорит.
Ящер устремился к колоннам. Он словно прогуливался в окружении садовых цветов. Все это время я не сводила с него осторожного взгляда, внимательно наблюдая.
– Каждый дракон за отведенное ему время должен отыскать ту, с которой он сможет продолжить свой род. Таких наши Мудрейшие называют «Истинными». Чаще всего этих женщин ищут в других мирах, прямо противоположных нашему, Алагрону. – Замерев на месте, он вполоборота развернулся ко мне. – Я не справился с поставленной задачей. Не нашел никого, кто был бы мне предназначен «самим великим Хранителем Ростигаром». А дядя, он… бессовестно воспользовался этим и захватил трон. Склонил аристократию на свою сторону, заставив тех поверить в мою «некомпетентность». Меня изгнали, лишили всего, что принадлежит мне по праву.
Я смотрела на него и молчала, переваривая услышанное. Принц… изгнанник… и я, воровка и контрабандистка, оказались вместе в его пещере. Какая ирония судьбы, однако. Звучит прямо как анекдот.
– И что же теперь? Ты будешь жить здесь вечно, в одиночестве?
Он отрицательно качнул головой.
– Нет. Я вернусь. Я заполучу обратно все то, что у меня так несправедливо отняли.
Я невольно огляделась. Где-то в углу пещеры дрожала паутина, потревоженная ветром, проникающим внутрь.
– А… как ты это сделаешь? – полюбопытствовала я. – Ты же, вроде как, один.
Мужчина посмотрел на меня. Радужки его глаз снова на мгновение полыхнули огнем.
– Не один. – Он медленно устремился в мою сторону. – Теперь у меня есть ты.
Я изумленно вскинула брови. Что-то мне совсем не нравится то, куда неумолимо склоняется наш с ним разговор…
– Я? Но каким образом я могу тебе помочь? Я всего лишь человек, кроме того – мелкая воришка, и уже вроде бы сделала все, что было в моих силах.
Нафирос остановился в нескольких шагах от меня, изучая мое лицо своим пронзительным взглядом с вертикальными зрачками-щелками.
