– Capitano, вы же знаете – меня этот сироп не берёт. – пробасил Мирослав.
– Куда там вину до сливовицы, которую ты с нашей Вегой недавно выдул? – сощурился Васко, отчего его и без того морщинистое лицо расцвело ещё большим букетом морщин.
– Если спиртное не горит, то и спиртным его считать не следует. – попробовал оправдаться Мирослав.
Нельзя было сказать, что senorita Вега вила верёвки из Створовски, но сил отказать малышке он не мог найти, что с пугающим постоянством приводило к историям, в которых больше подобало бы участвовать школярам-забулдыгам, чем юной дочери уважаемого семейства и пожилому мужчине с оркоидными модификациями, который с каждым прожитым годом становился больше орком, чем человеком.
Некоторое время спустя истории становились такими вот подколкам со стороны старших товарищей.
– И всё же, упившись сливовицы, заявиться с нашей Вегой громить лавку, в которой по слухам стали приторговывать гнилушками…
В лавке действительно приторговывали гнилушками, и все причастные, в том числе из городских стражников, получили жестокое наказание, но всё же Миклош был огорчён. Огорчён не тем, что допустил появление на улицах города запрещённых веществ (рано или поздно бы сеть всё равно была раскрыта и все причастные получили бы по заслугам), а тем, что малышка потом ещё несколько недель дулась на дядюшку Миклоша, который не уследил за свои хозяйством.
– Возьму на себя долг напомнить – мы здесь, чтобы вино выбрать, а не в очередной раз обсуждать выходки юнцов. – вмешался Иохим, который, больше походил на обтянутый тонкой кожей скелет, чем на человека.
– И всё же нормальной выпивки тоже надо будет взять. Праздник ведь. – опять послушался баз Мирослава. – Capitano, хоть вы им скажите.
– Возьмём, но сперва вино. – за Васко ответил Иохим.
Вино и, разумеется, сыр – это была вторые две вещи, после женщин и умения находить повод для дуэли, которыми гордился каждый уважающий себя житель Новой Вероны.
Местных сортов вина, как впрочем, и сортов сыра, имелось просто невообразимое количество, и споры о том, какое из вин к какому сыру или другой еде лучше подходит регулярно оканчивались дуэлями, поэтому каждый знаток вин в первую очередь был отличным фехтовальщиком, а уже во вторую очередь знатоком вин. Но не стоит им об этом говорить – и куда более безобидные вещи приводили к дуэли.
Межреальность. Нальгфар. Год 3018 после Падения Небес.
Надо быть слепым, чтобы в присутствии Ладо-Лидо-Лей, не восхититься их притягательной, возбуждающей красотой и даже постоянные их изменения каким-то загадочным образом подчёркивали эту красоту, наделяя шлейфом какой-то мистической привлекательности.
Ладо-Лидо-Лей – ещё одно напоминание о моих грехах.
В Лоскутном Мире вообще трудно отыскать хоть что-то, что не могло бы напомнить мне о моих ошибках, моих грехах.
– Выпьем? – заметив, что мой взгляд слишком долго задержался на них, предложила Ладо показывая бутылку, которую я почему-то не заметил.
– Выпьем. – неожиданно сам для себя ответил я.
Видимо, последствия того, что мне печень наконечник копья совсем недавно пробил, сказываются.
– Из запасов самого Мери-О-даса. – похвалилась Лидо, демонстрируя два высоких бокала, которые держала в руке, в котором только что была бутылка.
Откуда у Ладо-Лидо-Лей есть бутылка из запасов самого Мери-О-даса я уточнять не стал – узнать, что они каким-то образом добрались до тех скромных запасов, которые Пётр прихватил с собой, оставляя «Фонарь Мертвеца», мне не хотелось.
