Мне казалось, что я никогда не привыкну к грязи, царившей на улицах. И в этом был виноват не только дождь, припустивший вовсю. Сточные желоба, тянувшиеся вдоль улицы, были просто переполнены отходами, и от них исходило невероятное зловоние.
Тротуары отсутствовали, и вся эта помойка, выплескиваемая всеми и отовсюду, весело текла по улице. Я прыгала с камешка на камешек, страшась испачкать подол в этой вонючей жиже и поражалась такому свинству. Да и о чем можно было вообще говорить, если даже знать мылась по праздникам, и то не по всем. Кошмар!
Богатый и аристократичный район, отличался лишь количеством магазинов и кофеен, а вот грязи и вони меньше не стало. Мимо меня проезжали дорогие экипажи, и я с трудом уворачивалась, чтобы брызги из под колес не оказалась на одежде, которая была на вес золота. У меня не было возможности так легкомысленно относиться к своим нарядам.
Вывеску «Флоресант» я заметила сразу и, увидев рулоны тканей в витрине, как загипнотизированная, пошла к богатому магазину. Он разительно отличался от тесных маленьких лавочек, где я закупала все для себя.
Запах ткани окутал меня, как только я вошла внутрь, оповестив звоном колокольчика о своем появлении. Женщина, сидевшая за большим столом, лишь раз подняла голову, оторвавшись от какой-то кройки и снова занялась своим делом. А я с головой окунулась в мир тканей!
Чего здесь только не было - шелковая тафта, шелковый брокад, шелковый атлас (и даже ужасно дорогой, «шелк-дюшес»), бархат, вельвет, дамаск, лен и хлопок с набивным рисунком, муслин...
Я с дрожью в руках, погладила шелк брокатель с вытканными золотыми и серебряными цветами и зажмурилась от удовольствия. Настоящие ткани этой эпохи!
Впрочем, на этом мой восторг закончился - он был лишь профессиональным, а вот эстетически мне ничего не понравилось. Слишком тяжелый, вычурный орнамент, даже хлопковые ткани были с набивным рисунком из букетов и корзинок с цветами. Всего было чересчур.
Лишь кружева вызвали неподдельное восхищение - шантильи, аржантанские и алансонские, они завораживали своей нежностью и чистотой. Еще немного постояв над всем этим великолепием, я со вздохом вышла на улицу и огляделась. Где-то здесь, должен быть дом мадам Барбары.
Коней с крыльями увидела сразу и смело направилась к воротам, отделяющим улицу от внутреннего двора. К великой радости, привратника возле них не оказалось и, с усилием открыв железную створку, я скользнула внутрь.
Небольшая подъездная аллея, упиралась в полукруглые ступени величественного особняка. Поднявшись по ним, я взялась за медное кольцо, которое сжимала в зубах львиная голова. Удары, произведенные мной, отозвались эхом в глубине дома и через пару минут, дверь распахнулась.
- Что вам нужно, мадмуазель? - высокий, крупный мужчина с красноватым носом смотрел на меня сверху вниз важно и надменно.
- Я бы хотела увидеть мадам Барбару, - у меня немного сел голос, но я взяла себя в руки. - Скажите ей, что это племянница ее подруги Марион Николя де Готье. Мадлен.
Он пропустил меня в холл и, окинув предупреждающим взглядом, сказал:
- Ждите здесь, мадемуазель.
Мужчина ушел, а я огляделась, отмечая, что подруга покойной тетки жила куда богаче, но безвкусица, сквозила во всем, начиная от вычурного камина и заканчивая аляповатыми шторами. Интересно, меня пригласят в будуар? Предложат чаю? От него я бы точно не отказалась.
