– Что случилось с твоей семьей? – я порылась в кошельке и протянула ему монетку. – Где ты живешь?
– Если спуститься по улице вниз, то сразу за углом пекарни, а если пройти по этой грязной тропке, то вы увидите мой дом еще раньше! – с готовностью ответил ребёнок и спрятал руки за спину, чтобы не брать монету. – Благодарю вас, мамзель, но я ничего не сделал, чтобы взять эти деньги.
Он меня поразил. Еще ни разу ни один уличный мальчишка не отказывался, когда я давала монетку! Какое странное и трогательное благородство!
– Как зовут тебя? – мне очень понравился этот чумазый мальчик с открытой улыбкой.
– Теодоро! – он снова улыбнулся. – Можете звать меня Тео!
– Где работают твои родители? – мне хотелось помочь ему, но я не знала чем. Если он не возьмёт деньги, придется позволить ему почистить мою обувь.
– Скоро месяц, как они безработные… – вздохнул мальчишка и даже его плечи поникли. – Мой отец – работал мастером по коже, а мать – ткачихой. Очень хорошей ткачихой! Но их выгнали с работы из-за моей сестры... Наша Катрин не была благосклонна к хозяину мануфактуры… Ну, вы понимаете…
– Какой кошмар... – протянула я и мысленно, несколько раз придушила этого мануфактурщика. Прошлое ничем не отличается от будущего – во все времена, состоятельные мужчины, пользовались своей властью. – Так ты говоришь, что они хорошие работники?
– Очень! – воскликнул Тео, и его белые зубы снова сверкнули в улыбке на грязном лице. – Отец так ловко управляется с кожей! Какие красивые туфли и ремни получаются у него!
– Мне можно познакомиться с ними? – неожиданно даже для самой себя, спросила я, и он удивленно взглянул на меня.
– Да... А зачем?
– Не бойся, Тео, я просто хочу поговорить с ними, возможно мы поможем друг другу, – я вложила в свою улыбку максимум тепла, стараясь развеять его сомнения и недоверие.
– Пойдёмте, – Теодоро помчался вперед, а я торопливо пошла за ним, с трудом успевая приподнимать подол, чтобы не вляпаться в помои.
Мы прошли грязной тропкой между сдвинутых, обросших плесенью и мхом каменных стен и вскоре выбрались на открытую местность, на которой еще осталась чахлая растительность.
Небольшой домишко стоял чуть поодаль от шумной улицы, и я сразу увидела полную женщину, застывшую на пороге. Она сжимала в руке холщовую сумку и, завидев нас, удивленно приподняла брови, а когда мы подошли ближе, грозно спросила:
– Теодоро, кто эта мадмуазель?
Женщина была приятной, ее лицо, все еще хранило следы былой красоты, а блузка и юбка, хоть и немного поистрепались, выглядели довольно чистыми, что само по себе, удивляло.
– Она хочет поговорить с вами, – мальчик стрельнул на меня глазенками. – Даже монетку давала, но я не взял.
– Кто вы? – женщина недоверчиво и с подозрением, уставилась на меня. – Что вам нужно от нашей семьи?
– Я узнала, что вы потеряли работу... – начала было я, будучи не совсем уверенной в своих действиях. – Возможно, я могу помочь вам.
– Как? – женщина приподняла брови. – Вы хотите дать нам работу?
– С кем ты говоришь, Силви? – из дома вышел крупный мужчина и взяв у нее сумку, засунул туда ломоть хлеба. – Кто эта дама?
– Не знаю... – растерянно пожала плечами Силви. – Она что-то говорит про работу...
– Про работу? – мужчина нахмурился и посмотрел на меня. – Кто вы?
– Я – Мадлен де Вивьен, – представилась я. – Хочу открыть мастерские и мне нужны люди.
