История одного рояля - страница 17
1 августа 1914 года Ортруда и Йоханнес весь день просидели на кухне, молча глядя друг на друга. Наступил вечер. И в ту минуту, когда колокола собора зазвонили, призывая к вечерней молитве, в Королевский дворец в Берлине доставили телеграмму – отказ русского царя выполнить требования кайзера.
Этот отказ ознаменовал начало второго акта трагедии.
АКТ II: Германская империя объявляет войну России.
Вильгельм II снова вышел на балкон, чтобы еще раз обратиться к подданным. И на следующее утро на площадях перед всеми соборами Германии вокруг продавцов газет снова толпились люди. Ортруде и Йоханнесу, укрывшимся под защитой готических башен Магдебургского собора, где покоился прах Оттона Великого, тоже пришлось ненадолго покинуть свое убежище, чтобы сходить за газетой.
На первой странице – новая речь кайзера.
Благодарю вас за любовь и за поддержку, которую вы оказываете мне в эти дни – самые тяжелые дни в нашей истории. Перед лицом войны следует забыть о партийных интересах. Некоторые политические партии критиковали меня, но это было в мирное время, и я их от всей души прощаю. А сейчас не должно быть никаких партий. Сейчас мы единый немецкий народ. Если наш сосед не хочет мира, то да пошлет Бог нашему славному немецкому мечу победу в этой нелегкой битве.
Вильгельм II, кайзер Германии и король Пруссии Берлин, 1 августа 1914 года
В то воскресенье не было ни свиной рульки с пюре из зеленого горошка и квашеной капустой, ни медового биненштиха. Безрадостное воскресенье, день тишины, тревожных ожиданий и мрачных предчувствий.
Йоханнесу уже исполнилось двадцать лет, но он как стипендиат Королевской консерватории был освобожден от службы в армии. Некоторое время назад его вызывали на призывной пункт, но директор Крель тут же вмешался и сумел убедить военных, что речь идет об особом случае, что его подопечный слишком ценен, что его ждет блестящее будущее. Он заявил, что кайзер не может допустить, чтобы человек, способный в будущем прославить страну, бросил учебу.
Пламенная военно-патриотическая речь директора, обладавшего неоспоримым даром убеждения и, как никто, умевшего играть на чувствах собеседника, возымела действие, и Йоханнес был освобожден от военной службы. Но это было, как сказал в своей речи с балкона кайзер Вильгельм II, в мирное время. Сейчас, когда стало ясно, что война неизбежна, и в Германии, России и Франции уже шла мобилизация, в судьбе Йоханнеса тоже могли произойти перемены.
Неизбежность этих перемен стала очевидной в последующие два дня, когда разыгрались третий и четвертый акты трагедии.
АКТ III: Германская империя объявляет войну Франции.
АКТ IV: Британская империя объявляет войну Германской империи.
Великая война была развязана, и шансов избежать участия в ней у Йоханнеса не было.
Его мобилизовали сразу, несмотря на отсутствие у него какой бы то ни было военной подготовки и на освобождение от военной службы, добытое директором Крелем.
– Это война! – визжал сержант на призывном пункте. – Если у тебя нет никаких физических недостатков и психических заболеваний, то и освобождений никаких быть не может! Или ты предпочитаешь прятаться, как последний трус, вместо того чтобы сражаться за кайзера и за свою родину?
«Dies irae»[10].
Ему хотелось ответить на эту гневную тираду, на риторический вопрос, ранивший его в самое сердце. Он хотел бы рассказать о своем мире, но тон сержанта был слишком суров. Как мог Йоханнес донести до этого сержанта, что он не в состоянии защитить родину на поле боя, что защитить кайзера он может только из своей расширяющейся вселенной, созданной из восьмидесяти восьми нот? Как можно было это объяснить?
Похожие книги
