Из поколения в поколение, из уст в уста, казаки, многозначительно поглядывая друг на друга, пересказывали такую байку. Для того чтобы уточнённые границы лучше и на века помнились в народе, как из своей, так и из соседних станиц, собирали всех мальчиков одного возраста, долго водили их по меже и секли розгами в тех местах, где стояли знаки, определяющие грани станичного юрта. Как кого высекут, так и пустят, побитого, бежать домой. Старшие станичники надеялись, что каждый мальчик до старости будет помнить то место, где был принародно сечён. Жестокое, но развлечение.
В 1683 году, в далёком-далёком от вновь образованной станицы Гундоровской, в городе Амстердаме, была издана учёным Иоганном Ван Ваксбергом карта Таврии. К Таврии европейский географ относил и донские просторы.
Думается, карта не была, даже по меркам того времени, точной. Но уже тогда на ней были обозначены довольно-таки густые леса не только на левом, но и на правом берегу Северского Донца, а на месте станицы Гундоровской имеются точки, скорее всего, определяющие места казачьих поселений.
В 1690 году, через девять лет после образования станицы, в лесах левобережья Донца развернулись кровавые события, связанные с набегом крымского хана Мункотемира. В казачьем гундоровском городке спасались от этого набега и пострадавшие казаки и калмыки, и даже брат этого Мункотемира – Богатырь-Черкес.
В начале XVIII века, особенно после крестьянского восстания 1707–1709 годов, на Северский Донец и в юрт станицы Гундоровской, хлынули беглые крестьяне. Среди них было немало старообрядцев. Ревнителями православной веры выступали, разумеется, местные священники. В 1714 году священник станицы Гундоровской отец Василий доносил епархиальному начальству о появлении в лесах станицы беглого монаха раскольника Макария, «который пущает в мир прелестные слова, не велит к церкви ходить, ни под крест, ни под Евангелие, благословения не принимать».
В 1786 году, в Санкт-Петербурге, во времена правления Екатерины II была издана пограничная карта земель Войска Донского. Эта карта обозначала все станицы по течению Северского Донца, в том числе и станицу Гундоровскую. Станица в то время, разумеется, обозначалась на левом берегу Донца. Примечательность этой карты состоит также в том, что река Большая Каменка показана на ней большой полноводной рекой.
Краеведы давно ведут продолжительные споры, от какого же понятия или слова берет начало название станицы. Версий здесь немало, и очень стоит над ними поразмышлять…
Есть такая версия, что название станицы Гундоровская идёт от древнего казачьего городка Гундары. А оно, скорее всего, возникло от слова гундосый, говорящий в нос. И вот почему…
В те, стародавние времена, на Северский Донец, как на один из первых по-настоящему многоводных и лесных рубежей по пути на юг, стекались беглые, воровские, а значит, «ослушные» и прочие лихие люди. По жестокой традиции тех лет, лихоимцам и ворам вырывали ноздри и, конечно, делали это не столь хирургически изящно. Жертвы такой жуткой операции говорили в нос. Вот первое, но, разумеется, не самое достоверное объяснение названия станицы. Есть и другая, не менее интересная версия…
Среди первых поселенцев на Дону и Северском Донце оказался лихой казак Сазонко Гундин. Он со своими соратниками обосновался на Северском Донце, и его потомки, но уже с несколько измененной фамилией, могли дать название станице.
