Иван Барков - страница 7

Подлинный подписан

собственною Ея

Императорскаго

Величества рукою, тако:

Елизавет.

Печатан

в Санктпетербурге

при Сенате

Ноября

25 дня 1741 года»[22]

Документ замечательный во многих отношениях. Прежде всего обратим внимание на то, как грамотно обоснована необходимость смены власти: Иоанн VI, не названный по имени, – младенец. Что с него взять? Управление страной регентами при нем, также не названными по имени (их, как и царя-младенца, надлежало как можно скорее забыть), привело к «беспорядкам», «беспокойствам и непорядкам» как во внешней, так и во внутренней политике, из чего возникла угроза «разорения всему государству». Многократно, настойчиво повторяется мотив, как сказали бы в советское время, «идя навстречу пожеланиям трудящихся». При этом не забыты не только светские и духовные лица, но и армия, гвардейцы. Так сказать, заявлено единство армии и народа. Заявлено и право по крови на престол: Елизавета не десятая вода на киселе, а как-никак дочь Петра Великого. Всё правильно, всё законно. А стране нужен порядок. Обывателям оставалось только поздравлять друг друга, обниматься, лобызаться и проливать слезы радости.

Елизавете Петровне предстояло царствовать 20 лет. В это время Барков станет подростком и юношей, будет учиться в Александро-Невской семинарии, а потом, по представлению экзаменовавшего его Ломоносова, – в Академическом университете, трудиться в Академической типографии и в Академической канцелярии. В это время Барков начнет писать стихи…

Какой была Елизавета Петровна? Ее несравненная, ослепительная красота запечатлена живописцами. О ней писали современники. Екатерина II, рассказывая в своих «Записках» о придворном маскараде 1744 года, в котором по прихоти Елизаветы Петровны мужчины нарядились в дамские костюмы, а дамы – в мужские, признается: «Действительно и безусловно хороша в мужском наряде была только сама императрица, так как она была высока и немного полна. Мужской костюм ей чудесно шел». Выразив свое восхищение прекрасными, удивительно стройными ножками государыни, Екатерина II заметила: «Она танцевала в совершенстве и отличалась особой грацией во всем, что делала одинаково в мужском и женском наряде. Хотелось бы все время смотреть не сводя с нея глаз и только с сожалением их можно было оторвать от нея, так как не находилось никакого предмета, который с ней сравнялся»[23].

Разумеется, красавица-императрица любила наряды, празднества, увеселения. Она была милосердна: при вступлении на престол обещала отменить смертную казнь и отменила, что, впрочем, не отменяло других жестоких наказаний. Когда красавица Наталья Федоровна Лопухина, недовольная тем, что был арестован и сослан ее любовник граф Левенвольде, имела неосторожность в узком дружеском кругу высказать свое недовольство, ее обвинили в политическом заговоре. В 1743 году Лопухину публично высекли плетьми «с урезанием языка» и сослали в Сибирь, где ей суждено было прожить до воцарения Екатерины II.

Елизавета Петровна не была лишена чувствительности. Увидев однажды стадо быков и узнав, что их гонят на бойню, она заплатила за них деньги и спасла животных от гибели.