Андрей выбрал себе буланого. Он хоть и косил на него иссиня-черным глазом, но довольно спокойно позволил взять себя за узду.
– Откуда они здесь? – спросил Андрей у Митяя.
Тот со знанием дела, с какой-то затаенной радостью поведал ему:
– Казаки прознали, что татарва на них нападеть, вота и выгнали коняк в поле, а сами залезли в воду и стали чрез камышок дышать. Ищить их. А татарва воды боитса.
– Ну что, поехали? – произнес Андрей.
Они оседлали коней и тронулись в путь. Лошадиный табун, как по команде, последовал за ними, чем вызвал удивление у Андрея. Оглянувшись, он воскликнул:
– Ишь, какие умные твари! Соскучились по хозяевам, любому человеку рады.
Митяй уточнил:
– За татарином бы не пошли ни в жисть.
– Почему? – удивился Андрей.
– А те по-другому пахнуть, – ответил, а сам рассмеялся.
– А как они пахнут? – Андрей посмотрел на Митяя.
– Да ять, че, нухал тать, так людить сказывають.
– Слушай, Митяй, что ты все «ять» да «тать»…
Он не договорил. По ушам резанул какой-то непонятный гул. Он нарастал и впереди, и позади. Парни переглянулись. Митяй приподнялся на стременах, закрутил головой. И вдруг завопил, показывая вперед рукой:
– Татары!
Андрей оглянулся назад и увидел, как с гребня холма спускается отряд.
– Кольцують! – воскликнул Митяй.
Лицо его побелело.
– Чиво делать будем? – почти плачущим голосом обратился он к другу.
Андрей остановил коня. Быстро созрело решение.
– За мной! – крикнул он, поворачивая лошадь назад.
Митяй, ничего не понимая, последовал за ним. Они обскакали табун, и Андрей, заехав с тыла, завопил:
– Гони!
Поснимав ремни, они усиленно ими заработали. Табун набирал скорость. А парни все гнали и гнали его. Лошади пошли во весь опор. Татарский отряд, преследовавший их сзади, начал отставать. Татары же, скакавшие им навстречу, стали сдерживать коней, поняв, что обезумевшие от гонки лошади могут их смять. Если передним рядам удалось увернуться от удара, то задние ряды, не видевшие опасности, были смяты.
Парням прорыв удался. Теперь все зависело от выносливости их коней. Им повезло и тут. Животные оказались выносливее хваленых татарских лошадок. Они оторвались от преследователей. Но страх гнал парней все дальше и дальше, пока кони не стали спотыкаться. Андрей остановил взмыленную лошадь, за ним последовал и Митяй. Они спрыгнули на землю.
– Кажись, оторвались, – произнес Митяй, на последнем слове прикусывая язык.
Оба рассмеялись. Уход от опасности поднял настроение. Митяй, правда, посетовал на то, что во время этой скачки растеряли табун.
– Зато жизни свои спасли, – заметил его друг.
Митяй согласился.
Андрей поцеловал морду коню и, сняв уздечку, хлопнул по крупу, приговаривая:
– Иди, мой хороший, пощипи травку.
– Ты… ты передние ноги ему… спутай.
– Ты прав, надо стреножить.
Отправив коней пастись, они достали из мешка еду. Посмотрев на вяленое мясо, Андрей уныло промолвил:
– Каши хочу.
Митяй, деловито нарезая куски, заметил:
– Вот станешь казаком, вдоволь ее наешься.
– А ты-то казак или нет? – выбирая себе кусочек мяса, спросил Андрей.
– Казак тоть! – оба рассмеялись.
– И давно? – прожевав, спросил Андрей.
– Дак, щитай, года три наберется.
– О! – восхитился друг. – А что ты там делал?
– Да все. И коней пас, и рыбу ловил, и кашевару помогал тоть. Тьфу…
– В какие-нибудь походы, ну… на татар ходил? – прожевывая мясо, спросил Андрей.
– Ходил. И на купцов ходил. На Итиль!
– Во как! – с удивлением воскликнул Андрей. – А как вы там, – он кивнул назад, – оказались?
