Ивана Купала - страница 17

– Не надо, – еле слышно сопротивлялся он.

Но Анна затягивала его всё глубже и глубже.

Не было больше ни кресла, ни кабинета, ни этого абсурдного безликого здания. Только пьянящий аромат летних цветов, трав и ягод. И на самой кромке леса та самая поляна, где он впервые увидел её – свою юную босую красавицу в белой длинной рубахе. Одиноко идёт по кромке поля, напевая слова одной ей известной песни. Останавливается, срывает василёк, вставляет цветок в копну длинных каштановых волос и, закрыв глаза, вдыхает полной грудью аромат летнего поля.

– Анна Владимировна, ваш первый заместитель здесь, – прервал наваждение голос из динамика.

Аромат мгновенно исчез. Босоркан резко встала, вернулась к столу и, нажав на клавишу, попросила подождать. Она повернулась к нему спиной, поправила блузку, оправила юбку, резко развернулась и холодно распорядилась:

– Можешь идти. С этими персонажами я сама разберусь.

Боровой молча встал и покинул кабинет.

Голова с непривычки закружилась от никотина. Саша давно не курила, но сегодня купила пачку Vogue с ментолом. Пальцы моментально пропитались сигаретным запахом. Она поморщилась, достала из сумки санитайзер, протерла руки, огляделась, увидела мусорку, смяла початую пачку без одной сигареты и вместе с зажигалкой выбросила. Постояла еще несколько минут, разглядывая выходящих из магазина покупателей с черно-оранжевыми пакетами, за которые когда-то душу могла отдать, и, наконец, вошла в ЦУМ.

– Привет, Наташ! Как дела? АннаВанна в зале?

– Привет, дорогая. Нет, сегодня отгул взяла.

Наталья недолюбливала Александру, и это было взаимно. Но ещё больше обе они не любили старшего менеджера торгового зала Анну Ивановну. В её присутствии на рабочем месте просто потрепаться было невозможно.

– Ты по делу? Или так?

– По делу, Наташ, конечно, по делу, – бросила Саша на ходу, ускоряя шаг. – Ой, простите…

Она влетела в молодого человека, неспешно прогуливавшегося по первому этажу.

– Ничего, – ответил он, широко улыбнувшись.

Ещё осенью Саша уволилась из ЦУМа – с тех пор как переехала в Хамовники, в трёшку с видом на Москва-реку. Работать ей было не положено. Во всяком случае, так считал Вовчик. На увольнении из продавцов-консультантов настоял он.

Александра обогнула прохожего, неудачно оказавшегося прямо на пути, и по инерции продолжила движение.

Зачем она возвращается сюда?

Гардероб Александра уже обновила кардинально, оставив от прошлой жизни всего несколько вещиц – как, например, эти кроссовки от Gucci, первые в ее жизни брендовые кроссовки, купленные пару лет назад с хорошей скидкой. Они стоили, как три отцовских зарплаты.

Нет, она возвращалась в ЦУМ от скуки.

Новых подруг у неё так и не появилось. Статус был не слишком определенным. А старые работали в ЦУМе.

Тонкий, едва уловимый аромат. Саша резко обернулась. Что за одеколон? Она достала телефон и, якобы отвечая на вызов, приложила к уху. Как бы невзначай она оглядывала зал.

Мужчин было немного. Обладатель аромата среди них не просматривался. Он был высоким, выше Саши как минимум на голову, крепким, но не широким, в темно-синем пальто – всё, что успела отметить в момент столкновения.

Убедившись окончательно, что в зале его нет, она с лёгкой досадой оборвала несуществующий звонок, спрятала телефон в карман и направилась к эскалатору.

Вовчик не скрывал её существования. Они вместе ходили на хоккейные матчи с компанией его друзей, ездили за город и даже в Австрию на лыжах кататься. Но эти друзья не пересекались с той, другой жизнью Вовы. Когда он ходил в Большой театр или на выставки, она узнавала постфактум, из его рассказов о том, как спалось на очередной опере.