Из глубины памяти - страница 5

Я, Асаф Михайлович Мессерер, Игорь Уксусников, Юрий Тарасов

Училище, выпуск 1951

Юрий Алексеевич Бахрушин у нас преподавал историю балета, это был сын Алексея Александровича Бахрушина, создателя музея. Анна Николаевна Замятина из Пушкинского музея замечательно преподавала у нас изобразительное искусство, рассказывала, показывала слайды, водила по музеям, в общем, у всех о ней память очень хорошая. А ее племянник, Саша Кистер, учился с нами, и после пятого года обучения произошла с ним трагическая история. Он с ребятами: Александром Зайцевым, Владимиром Василёвым поехали на дачу к родственникам Василёва. Пошли на речку Учу, которая там совсем небольшая, всего два метра шириной. Искупались, возвращаются, а Саши Кистера нет, думали, что он домой уже вернулся, т.к. не умел плавать. Потом нашли, он остался в воде, умер от разрыва сердца. Трагедия.

Саша Зайцев был из параллельного класса. Очень способный артист, потрясающий кавалер. Еще в предвыпускном классе для Нелли Поповой и Александра Зайцева Асаф Михайлович поставил номер – этюд на музыку Шопена. Там были очень сложные поддержки, они очень хорошо его исполняли без срывов. Но когда уже работали в театре, у некоторых артистов случались загулы, любили выпить. В том числе и у Саши. Но он был очень одаренный и участвовал в сложнейших дуэтах с балеринами. Хотя, как и мы все, долго танцевал в кордебалете. Коллектив старался привести его в норму. Его не раз увольняли, затем восстанавливали, брали на поруки: комсомол, лично Асаф Михайлович. Ничего не помогло, и его уволили навсегда. Саша уехал на Украину, работал в Киевском театре оперы и балета. Там получил звание народного артиста Украинской ССР. Был связан с цирком…

Когда мы учились в первом классе, то обедать ходили во МХАТ, в училище МХАТовское, оно тоже только что открылось. Кормили хорошо, нам талоны давали. Нормальный хороший обед, первое, второе… У нас был такой учитель по географии, бедный человек. И девчонки все чувствовали, что он кушать все время хочет, и они ему все время тарелочки с супом давали. Подкармливали. Ну, жизнь такая была, сколько мог педагог по географии денег получать? Во втором классе мы ездили на Дзержинку, там, рядом с метро, была какая-то забегаловка, и мимо ходил трамвай. И вот мы, дети-дураки, прыгали на ходу туда и обратно, причем трамвай этот быстро ходил. Мой первый прыжок был очень неудачный, я спрыгнул, а еще неопытный был и упал, а мои ножки поползли под колеса. Хорошо, что трамвай совершенно уже замедлил ход, и я каким-то чудом их в последний момент все-таки убрал. И с биением в сердце пошел в училище.

Иногда милиционеры шапку у кого-нибудь с головы срывали, потому что мы ездили сзади последнего вагона. Ну, в общем, в этом отношении дурачье мы были страшное.

Зимой ходили к Кремлю, в Александровский сад. И там, чуть подальше грота, среди деревьев, играли в футбол на снегу. Никакой охраны там не было, ничего. Уж не знаю, бывал ли в Кремле Сталин в эти моменты. Мы там играли регулярно, особенно в каникулы.

Но в футбол я играл не очень хорошо. Моим спортивным хобби был волейбол и еще я очень любил играть в шахматы. С 1943 года болею за «Спартак». У меня и папа за него болел и сын болеет, и внук, так что это семейная традиция. Мы ездили в Черкизово на стадион «Сталинец». Причем забор был дырявый, поэтому мы туда пролезали и смотрели футбол. И первое впечатление конечно потрясающее: в воротах уже стоял Леонтьев, он тогда уже проявился во всей красе. Потом, закончив карьеру, этот мастер и корреспондентом стал очень классным в газете «Спорт», очень хорошо писал всякие репортажи. А знаменитый Акимов, с которого списан Антон Кандидов в фильме «Вратарь», он за воротами ходил, он уже в запасе был. На футбол я ходил всегда