Этти невольно морщится: она сама была на грани долгового рабства, чудом сумела выкрутиться, и поэтому всем сердцем сочувствует тем несчастным, которым не удалось избежать куда более тяжелой доли.
– Рабы?! – восклицает девушка. – Мой дядя был рабовладельцем?
***
– Как и все благородные эры Срединной Империи, эира Кьергор, – слегка кивает ей эр Холдор.
– Это ужасно… как только закончим формальности, первым делом я хочу, чтобы вы, эр Холдор, помогли мне оформить вольные для всех рабов, принадлежавших моему… родственнику! – отдает первое в своей жизни распоряжение Этерия. – Я не желаю становиться рабовладелицей!
– К сожалению, эира, я не смогу выполнить ваше указание, – ничуть не удивляясь словам девушки, качает отрицательно головой законник.
– Отчего же?
– Видите ли, эира, ваш дядя, вероятно, предвидел, что у вас может возникнуть желание избавиться от рабов, или даже вообще продать его дело, которому он посвятил всю свою жизнь. Поэтому он назначил вас своей наследницей с единственным условием.
– Что же это за условие? – Этерия хмурится: ей не нравится, что незнакомый эр, пусть даже дальний родственник, пытается даже из могилы распоряжаться ее жизнью.
– В соответствии с указаниями усопшего, вы, эира, получите наследство лишь в том случае, если пообещаете под магической присягой не продавать, не дарить и не избавляться каким-либо иным образом от оставленного вам имущества на протяжении двух лет. Только через два года вы сможете распоряжаться своим наследством свободно, без каких-либо условий.
– Вот как, – еще больше хмурится Этти. – А что будет, если я откажусь от оставленного мне наследства или попытаюсь нарушить условия?
– И в том, и в другом случае ювелирное дело, оставленное вам дядей, перейдет в распоряжение Совета Союза ювелиров Империи, домашние рабы будут переданы Совету Старейшин Кояш-Кена, имущество – продано. Вам достанется лишь пять тысяч империалов из тех десяти, которые хранятся в Большом Императорском банке.
– Благодарю за разъяснения, эр Холдор. Вы закончили зачитывать перечень?
– Нет, осталось еще около двух десятков пунктов.
– Тогда прошу вас продолжить, – вздыхает Этти.
На самом деле ей уже не интересно, сколько чайных и столовых сервизов из аджурманского фарфора и сколько комплектов столового серебра успел приобрести ее дядюшка. Но, пока законник продолжает бормотать скороговоркой наименования, у нее есть время подумать о предоставленном ей выборе. Пять тысяч империалов – солидная сумма. Ее хватит, чтобы оплатить лицензию и открыть собственное бюро магических услуг.
Дар у Этти редкий, но очень полезный: она способна управлять так называемыми «малыми формами жизни» – от невидимых простым зрением мельчайших организмов до животных размером с аджурманского кробелика, а самцы этих грызунов в зрелом возрасте с трудом умещаются в две мужских ладони.
Итак, на одной стороне весов – пять тысяч империалов и понятная, привычная жизнь. Одинокая жизнь: лучшая подруга Этерии встретила своего дракона и теперь готовится к счастливому замужеству и переезду в Драконий Лес. Сама Этти, возможно, со временем сумеет составить достойную партию с кем-то из благородных эров, так же владеющих неплохим состоянием. Но она так мечтала попутешествовать, посмотреть мир!
На другой стороне весов – оставленное ей ювелирное дело и судьба нескольких десятков рабов, которых она, Этерия, сможет освободить и отпустить на волю, пусть даже только через два года. А еще – новая страна и новые знакомства – то, что так влечет юную и романтичную магичку.
