Незаметный, знакомый ландшафт
в антикварном романе,
отражение времени скрыто
в расцветшем стекле.
На земле дом из дерева,
травы без мёртвых названий,
голубая листва и живая смола на стволе.
Новой жизнью страниц,
словно ветер, головокруженье,
торжество без обмана, – и в воздухе,
влажном до слёз,
дикой флоры (лист вырван и вложены листья)
владенья,
и движенье в сюжете
вращеньем неспешных колёс.
Но дорога закрыта и нет иллюстраций.
Не зная,
что же делать, герои исчезает
на несколько лет…
Ветхой прозы пространство рекою течёт,
огибая
очертанья предметов
и повествованья предмет.
Я узнал это место, как будто, – но здесь
многоточье…
Воздух вычищен (здесь запятая),
но мне тяжело
им дышать. Я когда-то здесь жил.
Но холодною ночью
без проверенных знаков
тускнеет цветное стекло.
Дом удобен и скучен.
Деревья, как будто из камня.
Травы названы и мифология приручена.
И на жёлтых страницах романа ищу я,
куда мне
скрыться без вести,
чтоб за окном ожила тишина.
Нет последней главы.
Содержания не существует.
Бьётся тёмное слово
над белым листом на столе…
И от мёртвой реальности
я возвращаюсь вслепую
в неизвестный роман —
мой единственный
дом на земле.
![Bo][ing Day истребить «колхозника»](/uploads/covers/fe/bo-ing-day-istrebit-kolhoznika.jpg)
