– Ты ведьма, что ли? – устремил я взгляд на вошедшую девушку, которая несла в руках деревянный поднос. От моего вопроса она так и замерла на месте, ошарашенно уставившись на меня. Придя в себя, девушка прыснула со смеха и чуть не опрокинула мой скудный завтрак.
– И как же ты пришел к этой мысли? – она окинула полки быстрым взглядом и, улыбаясь, все же донесла до прикроватной тумбочки небольшую плошку с дымящимся черным варевом, густо стекающим по стенкам, блюдо с мутным бульоном и пару румяных яблок. Я недоверчиво покосился на неприглядную снедь и, сморщив нос, отвернулся.
– Не капризничай, сначала бульон – он восстановит силы – а потом каньо. Тебе понравится, обещаю. С щепоткой специй – это как раз то, что тебе сейчас нужно, – приободрила меня Архана.
– Каньо? Здесь? Где ты его достала?
– Я умею договариваться с портовыми, они и отсыпали немного зерен. Ты разве не знаешь, что это такое? Откуда же ты, странник?
Странник. Такое интересное слово. Оно настолько тонко описывало мое состояние. Я столько лет скитался, чтобы оказаться в спальне самой обворожительной девушки, которая даже не подозревает, кто я и как сюда попал.
– Я с юга.
– Юга с юга, – хихикнула Архана и придвинула ко мне тумбу. Взяв в руки тарелку и ложку, она изменилась в лице, и забота сменилась сосредоточенностью и готовностью сражаться за каждую влитую в меня ложку. Я забрал блюдо из ее рук и за пару глотков опрокинул в себя все ее содержимое. Наваристый бульон оказался на удивление вкусным: в меру соленым и жирным. Я кивнул девушке и отдал посуду.
Архана одобрительно улыбнулась и протянула руку за плошкой с каньо. Я перехватил ее ладонь и осторожно взял напиток сам.
– Не спеши, горячо, – она замерла и с надеждой посмотрела на меня. Я усмехнулся и втянул носом знакомый аромат. Мой настоящий отец часто пил каньо перед сном. Этот запах разносился по всему дому и напоминал о чем-то родном. Хотя с чего бы это?
– Я не ребенок, Архана, – я отпил большой глоток и поперхнулся. Горьковатая горяченная жижа растеклась по нёбу, обжигая. На глазах выступили слезы, и я закашлялся.
– Угу, не ребенок. А ведешь себя еще хуже.
На следующий день, после того как я встал на ноги и, покачиваясь, исследовал дом моего наставника, Бенеста снова повез меня на остров. Я пытался уговорить его отсрочить пытку, но он был непреклонен.
– Сначала дела, потом потеха, сорванец, – улыбаясь, глаголил старик. Я сидел в лодке хмурый, как грозовая туча. Завернутый в полотняное покрывало и стуча зубами от зяблого утра, я презрительно косился на старика и про себя проклинал его.
Почти всю дорогу Бенеста рассказывал про местные достопримечательности. Про порт, в который привозили рабов и диковинных животных. Про товары и искусных мастеров, которые искали особенные материалы для своих творений. Про времена года и смену груза на бортах огромных судов. Когда-то он сам ходил на грузовом корабле, но подвели глаза и пришлось осесть в Темном городе.
– Что заставило тебя поселиться в Теневых землях? – вдруг сменил тему рыбак. Я немного растерялся и не знал, что ответить.
– Меня заставило… Семья… – последним словом я подавился: еле выдавив его из себя, я поморщился. Злость на хранителей еще клубилась внутри.
– Ты расстроен? – удивился Бенеста. Меня накрыло волной неконтролируемого гнева. Расстроен? Разве это слово подходит, когда ты выброшен из дома, не нужен, отвергнут. И почему? Потому что ты не такой, как все? Ты иной? Слишком сильный? Слишком глупый? Слишком… Что? Что не так со мной?
