Измена. Давай полюбим вновь - страница 10

— Так пусть и живут у Анечки, — усмехаюсь я.

— Ну где там жить. Ты ж знаешь, что они с мамой ютятся в однушке.

Да уж, ютятся в однушке, зато москвичи, для которых за МКАДом жизни, видимо, нет.

— Подожди, а вы с папой куда же? — хмурюсь я.

— А мы к бабушке. Ее потесним, но зато мотаться не будет, а ей уход нужен, — вздыхает мама.

— Понятно. — Я провожу рукой по волосам, не понимая, куда мне-то теперь деваться.

— Ты можешь с нами пока пожить в бабушкиной квартире, — тут же говорит мама, заметив мою растерянность. — Тесновато будет всем вместе, но ничего.

Я смотрю на маму. Мало того, что я отвыкла жить с родителями, так еще и ютиться всем вместе в старой квартире бабули? С бабушкой я точно не уживусь.

— А почему Кирилл с Аней не могут на съемной пожить, как сейчас живут? — выдаю я последний аргумент.

— Вот и поживи на съемной, — резко отвечает мама. — У них все-таки семья, дети наверняка скоро пойдут. Лис, какая съемная? Мы же не ожидали, что ты вот так резко сбежишь от мужа и будешь права предъявлять.

— Я еще ничего не предъявляла, — тоже разозлившись, отвечаю я. — В конце концов, я думала у меня есть родной дом.

— Ты у Паши прописана, если помнишь, а квартира в собственности у папы, — напоминает мама и встает, тут же начиная убирать тарелки со стола.

Голова идет кругом. Как-то слишком много всего: вчера я застала мужа с любовницей, ушла от него, а сегодня родители собираются продавать квартиру, в которой я выросла. И мне, получается, нигде нет места.

— Папа к вечеру приедет, поговорим. Я побегу на работу, проверю, как там и что.

У мамы небольшой магазин детской одежды. Прибыли с него мало, но это помогает оставаться родителям наплаву. Папа, всю жизнь проработавший переводчиком, в прошлом году вышел на пенсию. Быть синхронистом в таком солидном возрасте — сложно. Он и так держался до последнего.

Вскоре мама уходит, и я остаюсь одна, пытаюсь отвлечься от событий вчерашнего дня и принимаюсь за уборку в своей комнате. Здесь мало что изменилось после того, как я вышла замуж. Мама считала, что так, приезжая к ним с папой, я буду всегда чувствовать себя как дома. Только вот дом этот они решили продать.

Прибрав комнату, я отправляюсь на кухню. Мама обещала вернуться к четырем, и папа приедет к этому времени. Наверное, мама еще и Кирилла позовет на семейный совет.

Нужно набраться моральных сил перед разговором. Отец наверняка будет против моего скоропалительного решения о разводе. Он был против моего брака с Пашей, мечтал, что я сделаю карьеру, как и он. Это ведь по его протекции меня брали в огромную международную корпорацию с центральным офисом в Канаде. А теперь, получается, что, погнавшись за любовью и семейным счастьем, я профукала и то, и другое. Странна все-таки родительская любовь. Вот Кирилл. Маменькин сынок. Ребенок, во всем слушающий родителей. Тем не менее в профессиональном плане у Кирилла плохо что получалось. Хотел пойти по стопам отца, тоже стать переводчиком. Только вот к языкам у него склонности не было. Кое-как окончил иняз, а теперь переводит какие-то договора в бюро переводов. Однако разочарования в отношении него отец не испытывал. А вот я подвела. Один раз. Теперь и второй.

Достаю продукты из холодильника и слышу, что на мобильник пришло сообщение. Беру телефон, и сердце тут же больно дергается в груди. «Думаешь, что он твой? Ни черта! Я не единственная любовница твоего мужа. Не я, так другая. А ты давай, слушай дальше ту лапшу, что он наверняка уже навешал тебе на уши. Наивная имбецилка». Я с шумом выпускаю из легких воздух. Руки дрожат. «Можешь забирать Павла со всеми потрохами. Он твой. Или не только твой?» — отправляю я ответ, не раздумывая, и тут же блокирую номер. Я больше не собираюсь выслушивать гадости от вульгарной любовницы своего мужа.