– Замолчи! Хватит подозревать меня во всех смертных грехах! – прорычал Филипп. – Ты изводишь себя, девочка! То нервы, то голодовки. А в твоем положении капризы неуместны. Смотри, Элион, доведешь, и я… я попросту свяжу тебя и буду кормить силой!
Я только сейчас заметила, как расширены его зрачки. Неужели голос Филиппа был таким горячим не только от гнева? Ой, нет, только желания со стороны новоиспеченного мужа мне не хватало!
– Н-не надо, – пискнула я, решив больше не дергать тигра за усы. – Ты прав, Филипп, я… слишком заупрямилась. Это может навредить малышу. Только разреши, я сама пойду к кухарке?
– Это еще зачем? – Филипп склонил голову к плечу, глядя с подозрением. – Тебе принесут все в комнату!
Я едва подавила рвущееся с языка: «А что? Снова подлить что-то не терпится?»
– Ах, мне так дурно, так мутит! – я картинно откинулась на подушку, прикрывая глаза. – А если я побуду какое-то время среди ароматов еды, может, станет немного легче, и аппетит вернется! Лекарь так сказал.
– Э-э… вообще-то, от запаха еды тошнит еще сильнее.
Я приоткрыла один глаз, чтобы насладиться видом растерянного Филиппа, и закрыла обратно.
– Ты был беременным? Нет? Вот и не лезь! Не то попрошу креветок с персиками из баночки! В полночь! – драматично припугнула я.
Филипп непонимающе покосился на меня, но отвел к кухарке. Сидя там, недалеко от очага, я принялась изображать страдалицу. И попросила прямо при мне сварить картошки с пылу с жару и нарубить свеженький салатик из овощей. Хорошо, что мужа рядом не было, можно вить веревки! Следить, чтобы уж точно ничего не подсыпали. Поставив передо мной тарелку, кухарка выскользнула в коридор. Похоже, пришел ее муж, который работал у нас конюхом.
– Что же, госпожа на кухне ужинать изволила?! – удивился он, когда ему было сказано не заходить пока.
– Да тише ты! – шикнула на него кухарка. – Извелась совсем, бедняжка! Боится, что муж ее со свету сживет. Оно и немудрено. Сегодня подлили ей гадость какую-то, чуть ребеночка не скинула! А помнишь, господин ей сладостей заморских привез, якобы порадовать? Она потом слегла, думали, не выкарабкается!
– Так баб на сносях всех тошнит… – неуверенно возразил конюх.
– Да говорю же тебе, хочет господин извести жену свою, а в дом новую девку привести. Об этом все твердят, что в городе его часто видят с другой. С любовью его первой! Вот и сегодня развлекались с ней прямо в замке, при живой жене, ой, стыд какой! Бедная госпожа Элион.
Я похолодела. Только сейчас вспомнилось, что не так давно провалялась с дикой тошнотой, никак не могла прийти в себя. Неужели Филипп не в первый раз пытался навредить мне? И если ничего не предпринять… он и правда избавится от меня.
4. Глава 3
Я не знала, могу ли доверять хоть кому-то в замке Филиппа. Конечно, кухарка мне сочувствовала, но своя рубашка ближе к телу. Стоило сказать про побег любому из прислуги, могли тут же доложить хозяину, лишь бы не вылететь с работы. Придется действовать в одиночку!
Филипп не пришел в спальню. Служанка, заглянувшая проверить, в порядке ли я, сказала, что он засиделся за делами и уснул в кабинете, на диване. Что ж, уже хорошо! Сделав вид, что тоже собираюсь уснуть, я дождалась, пока дверь закроется.
Мои глаза тут же распахнулись. Передо мной стояла важная задача: просеять все важные воспоминания Элион. Понять, к кому можно обратиться за помощью.
Увы, выводы оказались неутешительными. Родители ее давно умерли, как Александр и говорил. А сам он оказался скотом, принявшим сторону изменника. Подруг у Элион особо не имелось, она была тихой домашней девушкой, редко выезжающей из замка. Даже в особняк, доставшийся от родителей, не заглядывала, хотя Александр говорил, что там давно трава выше крыши и все разваливается.
