— Это неправда…
— Ты можешь на себя хоть сотню зачарованных цацок навесить, но я вижу твои мысли, Гриза.
Мой рык становится громче и настойчивее. Если девицу с ленточками я не трону, потому что я к ней привыкла, то старика и черноволосую точно покусаю. Волчата улавливают мое недовольство и тоже ворчат, тыкаясь мордочками в подушки.
Черноволосая фыркает и уходит. Раздается скрежет. Дверь заперли на несколько замков. Старик хмурится, и его глаза вспыхивают волчьим огнем. Его зверь хочет подойти ближе, познакомиться и поприветствовать моих волчат.
— Что у тебя в руках, милая, — ласково обращается к моей человечке.
— Ленточки. Госпожа их любила… — жалобно всхлипывает, и я облизываю ее лицо, потому что я не люблю слезы, но это не помогает. Она срывается в рыдания, — ничего не выходит. Ни песни, ни ленточки, ни ее платья. Я пытаюсь, но ничего не получается… Она не вернется.
— Это мы еще посмотрим, — хмыкает старик.
— Верните мне мою Госпожу! — девица выползает из логова и решительно встает. — И она не только мне нужна, но и ее детям, и… — сердито замолкает и отворачивается, зло буркнув, — и ее мужу.
— Не нравится тебе Альфа?
— Лучше бы его медведь задрал, — обиженно шепчет и испуганно ойкает, прижав пальцы ко рту. — Я не хотела этого сказать…
Старик тепло и тихо смеется. Затем он замолкает, жует губы и говорит:
— И в этом случае не вышло бы ничего хорошего, дитя.
— Я понимаю, но… — топает ногой и рявкает, — бесит!
Старик шагает ко мне, игнорируя рык. Знает, что я не кинусь на него, потому что он старый и немощный, и пользуется этим.
— Ладно тебе, — садится на корточки и обхватывает мою морду теплыми ладонями, — дай я на тебя взгляну, Илина.
Я облизываю нос в беспокойстве. Всматривается в глаза, кого-то ищет внутри меня. Вынюхивает и подзывает неразборчивым шепотом. Слышу требовательно поскуливание волчат и вырываюсь из рук старика, который улыбается:
— Не был бы я Верховным Жрецом, крошка, если бы не отличался упрямством и сдавался в самых сложных ситуациях. И не будь у тебя волчат, я бы поднял вопрос о том, чтобы отпустить тебя в лес с концами, но ты мать и дети твои должны быть оборотнями, а не дикими волками.
22. Глава 22. Отказываешься от сыновей?
— Милейшие у тебя сыновья, — Верховный Жрец заходит в кабинет. — Кстати, некоторые специально рожают детишек волчатами. Считают, что так они будут сильнее и крепче, но у нас не тот случай.
— Ты не ходи вокруг да около, — цежу сквозь зубы. — Можно что-то сделать?
— Я бы предложил поить волчат человеческим молоком, но это вряд ли сработает, — беспардонно падает в кресло и вытягивает босые ноги, глядя на Мариуса за моей спиной. — Ты со мной согласен?
— С каких это пор Верховного Жреца интересует мое мнение?
— Ты бы со своими талантами мог быть на моем месте, — Жрец вздыхает. — Но ты ушел, и вот я отдуваюсь за тебя. Думаешь, приятно заправлять стариками и решать проблемы молодняка, у которых мозгов, как у белочки?
— Довольно, — сжимаю кулаки. — Вы тут не для того, чтобы свои старческие скандалы устраивать.
— Последний вопрос и все, — Жрец хитро улыбается и вновь смотрит на Мариуса. — Ты камушек Вестару, зачем отдал? Какие цели преследовал?
— Это уже два вопроса, — шипит Мариус. — И мы с Альфой все обсудили. Я готов понести наказание после того, как все разрешится.
— Жадность взыграла?
— Довольно, — тихо повторяю я. — Мы теряем время.
