Арина
Я открываю дверь, и на меня буквально наваливается вихрь ароматов парфюма, женского смеха и пакетов из супермаркета.
— Ариша! Мы пришли тебя спасать! — восторженно произносит Мира, и первым делом вручает мне огромный стакан попкорна, как знамя радости.
— Ну, наконец-то, — Ася тащит два пластиковых контейнера с роллами и черный пакет, в котором подозрительно стоит звон стекла. — Я думала, ты передумаешь и сбежишь на ретрит в Тибет.
— Поверь, я об этом всерьез думала, — ворчу я, отступая назад, чтобы пропустить их в квартиру. — Чувствуйте себя, как дома.
— Мы и есть у себя дома, — ухмыляется Мира, кидая кожаную куртку на круглый пуфик, стоящий возле зеркала. — Все, Ариш, сегодня без драмы. У нас вечер антистресса, вина и просмотра «Лед и пламя». Чтобы ты поняла, во что вляпалась.
— Угу, — бормочу я, прикрывая за ними дверь. — И в чем я только провинилась?
Шумно вздыхаю, задав риторический вопрос.
Подруги уже развалились на диване, как две кошки после обеда, раскидали подушки, выставили бокалы и начали накрывать «шведский стол» из фруктов, роллов, чипсов и сырных палочек.
Телевизор включен. На экране мигает заставка шоу: «Лед и пламя. Сезон пятый. Все возможно».
— Смотри, смотри, ща выйдет Снежана Ларина, — шипит Ася, хлопая по дивану. — Она такая классная. Ты видела, какую они сделали поддержку в третьем выпуске? Я б себе позвоночник сломала.
— Какая же она стерва, ты не знала? — шутит Мира, пробуя вино.
Я стою возле дивана, блуждаю растерянным взглядом от подруг к телевизору и обратно.
— Мира, ты всех красивых женщин зовешь стервами, — с издевкой произношу я, усаживаясь между девчонками. — Только потому, что у них больше подписчиков.
— Или лучший фигурист в качестве партнера, — подмигивает Ася, и мы все начинаем смеяться.
Шоу идет. На льду звезды с партнерами – кто держится уверенно, кто нет. Судьи выставляют баллы, ругают или хвалят. Девчонки вовсю комментируют:
— О, этот Владислав Карпов! — томно тянет Мира, кусая виноградину. — Я бы за ним на лед в купальнике выскочила. И без коньков.
— А мне нравится Глеб Синицын. Такой спокойный, но, говорят, зверь в паре, — добавляет Ася. — Надеюсь, тебе дадут кого-то из этих.
Я делаю большой глоток вина и медленно выдыхаю.
— А можно мне просто тихого мальчика, который научит меня стоять на льду и не ржать, когда я падаю?
— Нет, нельзя, — синхронно отвечают подруги.
— Это шоу, детка, — добавляет Мира, вытягивая ноги вперед. — Тут или драма, или романтика, или все сразу. Становись ледяной принцессой.
— Или огненной ведьмой! — подхватывает Ася, и мы все снова смеемся.
На экране одна из участниц делает эффектный прыжок, у меня замирает сердце, а зрители аплодируют.
Я не смеюсь. Я смотрю на ее отработанные движения, на то, как легко она держит спину, как улыбается сквозь усталость, и внутри у меня вспыхивает короткий, тревожный огонек.
Во что я вляпалась?
— Эй, Ариша, не тормози, — говорит Ася, наклоняясь ко мне. — Ну, серьезно, если бы ты могла выбрать, с кем бы ты каталась?
