Предложение подруги греет душу. Ее помощь в данный момент неоценима.
– Ты уверена? Не хочу тебя стеснять.
– Ксюх, – возмущается, – ну ты чего?
– Ладно, сейчас приеду. Спасибо, – голос все–таки дрогнул. К горлу подкатил комок, и я тут же сбросила звонок, чтобы не показать слабость перед подругой.
Через приложение вызываю такси. И те семь минут, что едет до меня машина, из нашего дома ни звука, ни хлопка двери.
Ничего.
Очень больно от осознания, что ты не нужен человеку, которого любишь больше жизни. Правду говорят – от любви до ненависти один шаг. Лёня ведь клялся мне в любви. Говорил, что я у него единственная, что ему со мной повезло – отличная хозяйка, в постели позволяла ему все. Называл меня малышкой, принцесской, куколкой. Ксенькой! Ласково, как моя бабушка когда–то.
Я его боготворила, считала самым умным и сильным. Рядом с ним чувствовала себя защищенной и любимой. Счастливой!
А что в итоге? Он выкинул меня как ненужную собачонку из своей жизни.
С новой силой накатило отчаяние. Хоть возвращайся назад к мужу и на коленях умоляй его простить. К черту гордость и обиду.
И я едва держусь, чтобы не попросить водителя повернуть назад. Но представляю, как унижаюсь перед Игнатовым, а у него тот же брезгливый взгляд, и…
Молчу, а такси везет меня все дальше от дома, где я еще недавно была счастлива.
Сидя на заднем сиденье в такси, глушу слезы, прикусывая до боли кулак. Водитель подсматривает за мной в зеркало заднего вида, к счастью, не засыпает вопросами.
Пишу Юле, что подъезжаю, она выходит меня встречать.
И едва я выбираюсь из авто, Жданова кидается ко мне, заключает в крепкие объятия. И меня снова захлестывают рыдания.
Стоим у подъезда, я реву, Юлька утешает, поглаживая меня по волосам.
Таксист, посмотрев на нас, сжалился, вышел из машины, выгрузил мои вещи на лавку. И уехал.
– Идем домой, – Юля заглянула мне в глаза, вытерла слезы со щек пальцами. – Тебе надо умыться и успокоиться. А это что? – только сейчас заметила синяк на моем лице. – Это он? – киваю. – Вот урод! – возмущается. – Правильно сделала, что ушла, – решительно берет чемодан и идет к подъезду. Я с сумками за ней. – Подавай на развод и обдирай его как липку, – поднимается по лестнице на второй этаж.
– Он, – всхлипываю, – уже подал…
– Подал на развод? – Юля тормознула, развернувшись, и я едва не врезалась в нее.
– Угу.
– Гаденыш какой шустрый, а! – взмахнула свободной рукой. – Вот чуяло мое сердце: гнилой твой Лёнечка.
Спорить с Юлькой желания нет. После сегодняшнего разговора с мужем я с подругой согласна. Когда–то давно она меня предупреждала, что нет идеальных мужиков. Я не слушала никого, ослепленная Лёней. А зря.
Со стороны видней…
9. 9. Консилиум
9. Консилиум
– Проходи, располагайся.
Втаскиваем мои вещи в комнату, сгружаем на диван, который будет теперь мне вместо супружеского ложа.
Комната маленькая, выполняет роль зала – сервант, диван, два кресла и телевизор на стене. И веселенькие обои в цветочек.
– Ну извини, это не ваши хоромы, – замечает мой погрустневший взгляд Жданова.
– Нет–нет, все нормально, – поспешно успокаиваю подругу. – Что бы я без тебя делала, Юль… – шмыгаю носом.
– Так, отставить сырость. Живо на кухню, будем отмечать твой приезд. Сейчас я позвоню Лебедевой, пусть дает контакты своего адвоката. Игнатов к тебе еще на коленях приползет, обратно звать будет, когда узнает, что ты его без штанов оставить хочешь.
