Не знаю, как это получается. Моё тело отвечает быстрее мозга. Размахиваюсь и со всей силы отвешиваю Денису пощёчину.
- Совсем уже? - сдавленно шиплю, глядя в его ошарашенные глаза.
- Ань, ты чего... - на щеке, по которой я ударила, расползается краснота, - девочка моя...
Он пытается обнять меня.
- Не надо, - отталкиваю от себя его протянутые руки, - не трожь меня вообще.
- Да что такого-то, малыш? Римме нужна помощь, поддержка. Ей больше не к кому обратиться. Мы с ней дружили с детства. И расстались нормально, по обоюдному. Мы не враги.
- Вы. Вы. Вы. Везде только вы!
Я завожусь всё сильнее, почти кричу, краем глаза замечая, что на стоянке полно людей, и они уже посматривают в нашу сторону. Но взять себя в руки никак не получается:
- Где же я в твоей жизни? Кто я для тебя? О моих чувствах ты подумал? Бывшая будет находиться рядом, значит. Ну, нормально, чё. А как я должна с ней общаться, тоже дружить? И Маша как?
Денис предупреждающе касается рукой моего локтя, глазами показывает на машину. Понижаю градус, возмущённо шепчу:
- Ведь она не знает ничего, для неё это будет страшный стресс. А вдруг эта, - никак не могу подобрать подходящий эпитет, - отнимет её у нас?
Закрываю глаза ладонями и плачу навзрыд. Кажется, я не так выразилась. Не у нас, а только у меня.
Денис тепло обхватывает меня руками. Несколько раз дёргаюсь в надежде освободиться, но он не пускает.
- Тсс, тихо, тихо, любовь моя. Никто никого не отнимет, обещаю. Она больна, Ань. Подозревают онкологию. Приехала в Москву на обследование. Поэтому и попросила разрешения пожить у нас. Ей страшно одной. Пожалел её, впустил.
Так. Резко перестаю плакать. Шмыгая носом, вытираю слёзы и отстраняюсь:
- А где любовник её, с которым она усвистела от тебя? Почему он не поддерживает?
Денис пожимает плечами:
- Да мы ещё не поговорили толком. Не было времени.
Ага, зато потрахаться время нашли! Мне хочется заорать это во всё горло, но я нервно сглатываю рвущееся наружу возмущение. Застываю на несколько минут, лихорадочно кручу в голове новую информацию. Потом, словно резко очнувшись, выпаливаю:
- Болеет? Тогда, значит... Значит, она не будет против, если Маша станет моей дочерью и по документам тоже. Ты поговоришь с ней об этом?
Пытливо всматриваюсь в глаза мужа. Тот мнётся:
- В такой момент... Может, чуть позже?
- Когда позже? Нет, сегодня. Сейчас, - требую жёстче, - или мне сделать это самой?
Выдыхает:
- Ладно, поговорю с ней вечером, - и прислоняется прохладными губами к моему лбу, влажному и горячему, - ну, всё, ты успокоилась?
Машу головой:
- Ты знал, что она приедет?
- Нет, клянусь, - его глаза честны, взгляд прозрачен и чист, - часа в два ночи явилась.
- И где она спала? - губы невольно дрожат, а их уголки сами опускаются, - с тобой?
Денис таращится на меня, захлёбываясь воздухом:
- Чегооо? Совсем уже? Ань, ты как обо мне думаешь вообще?
Молчу, только вздёргиваю выше подбородок.
- Ты ревнуешь? - он недоверчиво улыбается, - точно. Ни разу не видел, чтоб ты ревновала. Малыыыш, ну, ты что...
