– Речи поэтов я всегда находил несколько туманными, – Мелькарт не чувствовал в голосе гостя ни уважения, ни похвалы; отчего-то показалось, что Раймунд пытается снять с него маску, в игре докопаться до сути. – Впрочем, вы правы: мои возможности велики. Полагаю, вы догадываетесь, почему я пригласил в свой дом всех бессмертных, заинтересованных в перестановке сил? Мир нельзя оставлять без внимания, бросать на произвол судьбы. Теперь, когда нет Верховного Ордена…
– Это было трудно? – резко спросил Раймунд. В выпуклых глазах блеснула жадность.
– Трудно ли мне было расправиться с Советом Девяти?
Мелькарт задержался с ответом. Мог ли он объяснить, как на протяжении невыносимо долгих тринадцати лет готовился к этому событию, как мучился кошмарами, пытаясь вообразить Неизвестных, как тайно путешествовал по экзотическим странам, набирался опыта, посещал богом забытые места, языческие храмы и капища, налаживал контакты с изолированными племенами, входил в доверие их вождей ради получения тайных знаний, как вконец решился на свой последний поход – в чрево Земли, древний город-лабиринт, где провёл несколько недель без неба и чистого воздуха, преследуя одну-единственную цель, что стала важнее жизни и смерти… Как обнаружил Жезл, когда уже перестал мыслить себя без темноты. Как смотрел на пылающий артефакт, ощущая, что привязан к нему больше, чем к любому живому существу, что сам является частью Жезла. Как выскользнувший из сферы луч ударил по правому глазу и выжег его, как кричал он до хрипоты, рыдая кровавыми слезами. Как схватился за ствол Жезла, ища в поразившем его оружии спасение. Как выбрался из лабиринта безвольно, бессознательно, не помня ни пути, ни выхода. Как вышел на свет обновлённым, совершенным. Как вернулся в Англию повзрослевшим и сильным, достойным наследия Виктории Морреаф. Мог ли он объяснить, что столкновение с Неизвестными длилось не один час, а почти всю его жизнь, и что сама встреча лишь подвела итог? Мог ли он передать словами, что там, в зале Совета, произошло его полное воссоединение с Жезлом, что свежее человеческое сознание, подкреплённое древнеегипетской магией, превзошло силы Девяти?
– Не труднее, чем родиться, – уверенно произнёс Мелькарт.
От неудобного момента мужчин отвлёк мягкий запах чая. В гостиную проникла миссис Говард с подносом в руках. Мелькарт пригласил Раймунда к столу, а вскоре объявились новые гости.
Прежде Мелькарту не доводилось видеть вместе столько бессмертных; они предпочитали избегать компанию себе подобных, но любопытство к Избраннику Тота вынудило их прийти.
Следующим визитёром был Бэзил Валентайн, начавший свой путь с пятнадцатого века как учёный монах. Духовного поприща даже по прошествии столетий он не оставил – об этом свидетельствовала простая ряса. Следом прибыли Фламели. Мелькарт счёл их самыми занимательными. Николас оказался типичным представителем средневековой аристократии: старческого вида, низеньким, обросшим шевелюрой, а его супруга Перенелла – красивой женщиной с царственной осанкой, буквально заставляющей обращать на себя внимание. Что эту пару могло связывать? Николас смотрелся рядом с молодой женой неуместно и жалко. Однако вскоре любой бы заметил, что этим двоим не нужно даже мысли озвучивать, чтобы понимать друг друга. Их брак был гармоничным союзом двух личностей, партнёрством учителя и ученицы.
