К истории евреев: 300 лет в Санкт-Петербурге - страница 32

Экстренное заседание правления ПХС состоялось 24 февраля 1909 г. Оно происходило с участием Распорядительного комитета для обсуждения вопросов, связанных с похоронами Г.О. Гинцбурга и устройством торжественной панихиды в ПХС 25 февраля – в день предания земле его останков в Париже. На собрании прихожан ПХС было «выслушано прочувственное» слово члена правления М.П. Шафира по поводу «невосполнимой утраты, понесенной всем русским еврейством и здешнею еврейскою общиною». И собравшиеся почтили его память вставанием. Вскоре при ЕЛО была открыта читальня его имени. 17 марта состоялось собрание членов ОРТ, на котором Я.М. Гальперн произнес речь о его жизни и деятельности. Он же выступил 12 апреля на собрании членов ОПЕ, посвященном его памяти, перед началом которого было проведено заупокойное богослужение в ПХС. Сказал о необходимости издания портрета покойного «в целях усиления состоящего при обществе фонда его имени». Тогда же МВД удовлетворило просьбу правления Российского общества защиты женщин о присвоении 2-му убежищу Петербургского отдела попечения о молодых еврейских девушках имени бывшего председателя отдела Г.О. Гинцбурга.^>70

В годовщину его смерти в ПХС было совершено торжественное заупокойное богослужение, на котором Г.Б. Слиозберг сказал: «Он был человеком исключительным, и исключительным является многое после его смерти. В исключение из общего правила, мы отпевали и хоронили его в день Пурима, тогда, когда у евреев не оплакивают умерших. Траурный год после его смерти длился не 12 лунных месяцев, а 13. В исключение из общего правила, я, не будучи раввином, должен говорить с амвона в синагоге. Если он был велик как филантроп, как меценат, как печальник своего народа и радетель о его нуждах, то его хватало и на то, чтобы нести самые нежные заботы об истинной религиозности, о сохранении в еврействе лучших традиций и распространении великих начал еврейского вероучения. Г.О. Гинцбург не разделял взгляда, что образование евреев должно происходить с их освобождением от “талмудических суеверий”, что просвещение их не может совмещаться с истинной преданностью лучшим идеалам Талмуда. Он был одним из тех, кто всей своей жизнью доказал, насколько могут в полной гармонии уживаться просвещение и культура с истинной религиозностью и приверженностью к старине. Он верил в то, что истинная просвещенность на почве иудаизма будет источником электрического тока, который даст энергию громадного света, будет освещать все вокруг далеко за пределами еврейства».

В 1910 г. Комиссия для обсуждения вопросов, связанных с увековечением памяти Г.О. Гинцбурга, учитывая его заслуги перед всем еврейством России, «нашла целесообразным учредить при проектируемом еврейском учительском институте его имени богословские классы для подготовки просвещенных наставников еврейских общин». Однако этот проект в результате дополнительного обсуждения на заседании представителей столичных еврейских учреждений 21 марта 1910 г. был признан несвоевременным. На заседании правления ПХС 25 апреля 1910 г. было подтверждено ранее принятое решение об устройстве в ней музея им. Г.О. Гинцбурга. В 1911 г. отмечалось, что продолжалась подготовка к его созданию, были выделены для этого необходимые средства. В четвертую годовщину его кончины (1913) в ПХС было проведено богослужение в его память, на котором присутствовали его дети, еврейские религиозные и общественные деятели. После этого было произведено открытие помещения, приспособленного для музея его имени, где хранились адреса и вещи, поднесенные ему в день 75-летия, а также венки, возложенные на гроб. «Был составлен подробный каталог музея, которому предпослали описание истории его создания и открытия». В феврале 1914 г. в пятую годовщину смерти Г.О. Гинцбурга в ПХС состоялось заупокойное богослужение, где с речью выступил М.Г. Айзенштадт, который говорил о его значении для ПЕО. Состоялось оно и в шестую годовщину – 10 февраля 1915 г. (последнее открытое упоминание имени этого деятеля с его положительной оценкой).