Кафе у озера - страница 21

Мы демонстративно отвернулись друг от друга. Некоторое время я изучала сумрачный пейзаж.

– Мы были помолвлены. Я готовилась выйти за Мака, однако понятия не имела о его проблемах с сердцем, не говоря уже про роман с Ханной. Разве это отношения?

Вера вздохнула.

– Послушай, я не знаю, почему Мак скрывал проблемы со здоровьем. Да, он поступил глупо. Наверное, на то имелись причины. Тем не менее он оставил деньги тебе. И если откажешься, Ханна не замедлит прибрать их к рукам.

Я в отчаянии тряхнула головой.

– Да пожалуйста!

– Не пори горячку, вдруг еще передумаешь, – проговорила она уже мягче. – Как только страсти улягутся, ты можешь сильно пожалеть, что не взяла деньги и не пустила их на благое дело.

– На что, например?

Вера взмахнула рукой с нежно-розовым маникюром.

– Не знаю. Как насчет приват-клуба для пенсионеров Лох-Харриса?

Я прыснула, и она расхохоталась.

Мы пошли дальше по сланцевой тропе в сторону поросших травой холмов.

– Не ставь крест на будущем из-за Мака, – посоветовала Вера. – Ты не несешь ответственности за его поведение.

– Ты права. Но я несу ответственность за свою жизнь. Вот почему для меня так важно уехать из Лох-Харриса и не брать деньги. Чтобы начать с чистого листа. – Я засунула руки в карманы брюк. – А теперь пойдем, закажу тебе выпивку.

Понурив плечи, Вера попыталась изобразить улыбку.

– Ладно, идем.

Мы шагали по тропинке вдоль озера. Мягкие волны ласкали гальку, в ветвях над нашими головами порхали птицы, шелестела потревоженная листва. Внезапно Вера схватила меня за плечо.

– Слышишь?

– Что именно?

– Какой-то стук.

Мы замерли и прислушались. Действительно, из-за деревьев теперь уже отчетливо долетало эхо ритмичных ударов.

– Надеюсь, не покойника хоронят, – пробормотала Вера и тут же покраснела. – Черт! Прости, Лейла. Вечно ляпну что-нибудь.

– Не бери в голову.

– У меня есть пилочка для ногтей, в случае чего можем заманикюрить его до смерти, – нерешительно пошутила она.

Я закатила глаза.

– Идем, Лара Крофт.

Деревья расступились, являя взору допотопный лодочный сарай, где Норри Эрскин, один из старожилов Лох-Харриса, торговал рыболовными снастями. Сарай стоял на длинном дощатом причале в окружении скал и величественного леса. У дальнего края пристани плескалась озерная рябь, а шелестящие на ветру кроны деревьев напоминали леденцы на палочках. Вид был потрясающий.

Вскоре мы обнаружили источник шума: Виктор Прентис, местный агент по недвижимости, энергично орудовал молотком, вбивая возле ступенек табличку с надписью: «Продается». Заметив нас, он расплылся в улыбке.

– Приятного вечера, дамы.

– Добрый вечер, Виктор, – поздоровалась Вера и указала на сине-белую табличку. – Что все это значит?

– Норри решил продать бизнес, – отдуваясь, пояснил Виктор и с грустью добавил: – Конец эпохи. Я приходил сюда за рыболовными снастями еще с тех пор, как Юлий Цезарь был мальчишкой.

Заглянув внутрь через распахнутую скрипучую дверь, я окинула взором прохудившуюся шиферную крышу и пыльные окна.

– Не знала, что Норри продает эллинг. Папа ничего не говорил.

– Буквально на днях меня огорошил.

Виктор мотнул лысеющей головой в сторону сарая, глянул по сторонам – словно боялся, не подслушивает ли кто, хотя рядом не было ни души – и понизил голос:

– Норри решил пожить для себя. Увы, ни один из его сыновей не горит желанием продолжить дело. Теперь придется ездить за рыболовными снастями в город, – заключил он, сокрушенно глядя на нас маленькими глазами-пуговицами. – А там неизвестно на кого напорешься, сплошное жулье и граффити-художники.