Как мы жили в СССР. Летом - страница 4

Но не все из нас ценили материнские изыски, среди нас встречались и такие, которые «выбирали», и те, «кто «выкобенивал», у кого «не было аппетита», и вообще «ел плохо» (особенно отличались субтильные девочки-отличницы). Это – дома. А стоило только отъехать…

Конец 1960-х. «Кайнар». Строем на завтрак.

Лагерь волшебным образом преображал всех! «Открывайте шире двери – мы голодные, как звери!» Этот слоган, несмотря на то что официальной отрядной речёвкой он никогда не бывал, звучал повсеместно и вполне может считаться одной из самых прочувствованных и популярных лагерных прибауток.

Конец 1960-х. «Кайнар». Обед из 3-х блюд.

Я выше сказал, что мы не голодали. Но это не значит, что здоровое чувство голода, всегда сопутствующее задорной младости, не было нам знакомо! Было, ещё как! Особенно тут, вдали от дома, где жизнь представляла собой неуёмную беготню на свежем воздухе и хаотичное движение на фоне природы.

И хотя еды должно было хватать, лагерный аппетит неизменно превосходил количество поступающих в организм килокалорий (считая с добавкой!). Так что к завтраку, обеду и ужину (и полднику, конечно!) мы неизменно приходили в состоянии радостного предвкушения. Предвкушения вкушения.

Конец 1960-х. «Кайнар». Кухня.

«Спасибо нашим поварам за то, что вкусно варят нам!» – ещё один крылатый лозунг из лагерного бытия. Обычно его выписывали на самом видном месте в столовой. Так как в нашей кайнаровской столовой работали командированные «от предприятия» мамы тех, кто отдыхал в лагере вместе с нами, то легко предположить, что к нашему питанию наши повара подходили куда как неформально!

Но даже если бы не так, не могу представить себе какого-то ропота на однообразие меню или качество блюд. Во-первых, воспитание у нас было не такое. А во-вторых…

До сих пор помню неповторимый аромат и вкус простого серого хлеба! Его к нам в лагерь привозили из колхозной пекарни Каракемира. «Утаённые» куски мы густо посыпали крупной солью и уносили с собой, «про запас», под майками и в карманах. Впрочем, «запаса» хватало минут на десять! Если простой хлеб в условиях лагеря становился лакомством, то…

Любопытно, что, несмотря на приличное нормированное питание и недетский аппетит, случая, чтобы кто-то набрал за сезон лишний вес, я не припомню…

Но было в той старой пионерской жизни нечто, что практически невозможно для нынешних тинэйджеров: полная оторванность отдыхающих в лагерях детей от дома и родителей.

Всяческая связь с домом прерывалась тут же, едва автобус, набитый детьми-лагерниками, отчаливал от места сбора. При этом среди пассажиров мелькали не только бывалые «ветераны» предкомсомольского возраста, за плечами которых числилось по 5—6 сезонов, но и совершеннейшая малышня, закончившая первые-вторые классы.

Сегодня это трудно постичь, но в «Кайнаре» не было даже телефона. Единственной связующей нитью с остальным миром оставался прикомандированный к лагерю старенький автобус. А из «гаджетов» у детворы пятидесятилетней давности замечались лишь самодельные рогатки. Да и те стремительно отошли в прошлое на глазах ещё моего поколения.

И у наших родителей не было никакой возможности по первой тревоге срываться с места и лететь проведать чадушко. В двух-трёх семьях моих одноклассников были автомобили. Но даже их владельцы редко возникали у ворот лагеря на зависть детям других родителей. Потому как это не соответствовало тем негласным правилам игры, которые регламентировали это действо под грифом «лето пионерское». Да это особо и не приветствовалось лагерными регламентами. Связь между детьми и родителями прерывалась как по техническим, так и по педагогическим причинам.