Как нам быть? - страница 4

И вот, сейчас что-то шло не так. В системе, которую они создали, было что-то болезненно знакомое. Она выглядела цельной, по-своему красивой, но внутри – модули, друг друга непонимающие, отказ синхронизации, скрытый конфликт.

И разве это не напоминало его самого?

Он чувствовал этот сбой как личную вину, как неудачную попытку соединить что-то, что изначально не было совместимо.

Роман вздохнул, провёл рукой по лицу и снова уставился в монитор. Снаружи темнело, и мир двигался дальше, но он знал, что останется здесь, пока не поймёт, где именно всё пошло не так.

Вернулся он поздно и рухнул в кровать, еле стащив с себя одежду. Он почему-то вспомнил недавний разговор в лифте с его новой соседкой и, не имея желания думать и вспоминать дальше, провалился в сон.

***

Роман, вообще-то, спал урывками. Его сон был похож на медленный вход в симуляцию: образы загружались медленно, сознание окутывалось туманом, но так и не проваливалось в полную глубину.

Он никогда не высыпался.

Ему снилась пустыня, но не та, что из песка и ветра, а скорее цифровая, как старая 3D-модель: слишком ровные горизонты, пронзительный, искусственный звон воздуха. В центре стоял город. Его стены были сделаны из линии песчинок, которые не осыпались, но вибрировали, как будто поддерживались каким-то незримым алгоритмом.

В центре города возвышался огромный человек, сложенный из теней и золотых полигонов. Он говорил, но слова были искажены, как плохо синхронизированный звук: отголоски размывались, падали в пустоту. Он поднял руки к небу, и то вдруг треснуло. Из трещин осыпались звёзды, превращаясь в пыль пикселей, которая оседала на гиганте, утяжеляя его, замедляя его движения. Город вокруг начал плавиться…

Роман пытался идти, но земля под его ногами была странной, похожей на старый персидский ковер. Кажется, он покрывался трещинами. Сзади слышались шаги, монотонный ритм какого-то существа. Он хотел обернуться, но ноги застревали в вязкой текстуре, будто программа отказывалась грузить его движения.

Гигант вдруг выкрикнул: «Ты ищешь этого? Тебе не найти! Всё исчезает. Всё уходит!». Голос был искажен, как будто кто-то записывал его через эйрподсы.

Впереди разливалась река – её поверхность была жидкой, как живая материя, но под ней, на глубине, виднелись тела. Они не двигались, но и не были статичными, словно застряли между кадрами. Вода стала густой, как мёд, и, кажется, пыталась засосать тех, кто хотел выбраться.

Гигант, покрытый золотым пеплом, опустился на колени, а его руки медленно потянулись к чему-то невидимому. В этот момент существо за спиной Романа обогнало его – тень, которая растворилась в реке, не оставив за собой даже ряби.

Роман проснулся резко, с чувством, будто из памяти стёрли что-то важное, что-то, к чему он почти прикоснулся. Но вместо этого осталось лишь глухое, неутолимое ощущение – жажда, бесконечная жажда.

Прошла неделя с запуска проекта – проект удался, команду поздравляли, его поздравляли, но Роман чувствовал, что всё это было пустой формальностью, и через неделю всё повторится вновь. Как карточный домик, который снова и снова появляется на столе и стоит ровно до того момента, пока кто-нибудь не дёрнет за рандомную карту.

Поэтому, чтобы унять привычную тяжесть, он взял выходной. Хотя выходные он не особо любил: они заставляли его нервничать. Но взял.

Весь день Роман провёл в безмолвной неподвижности, как будто сознательно выбросил себя из времени. Проспав до позднего вечера, он, наконец, лениво поднялся, чувствуя, как холодный, влажный воздух зимы едва пробирается в комнату сквозь замазку микрощелей окон.