Я
понятия не имела, что со мной сделают эти люди, но почему-то все варианты
ответов были неприятными, и от них несло гарью аутодафе. Слово «ведьма» вкупе с
факелами в руках стражников, возможно, будило во мне какие-то древние гены,
давало прямую ассоциацию с картинами из виденных фильмов, строчками из
прочитанных книг и исторических статей. «Молот ведьм». Дыба. Колесование.
Утопление. Сжигание. Ни одна из всплывших в воображении картинок не была нарисована
в оптимистически светлых акварельных тонах.
Улицы
мелькали, сзади раздавались крики, и они придавали мне силы. Но все же эти силы
не были безграничными. Ясно, что рано или поздно я выдохнусь. И тогда наступит
страшный конец.
Я
выскочила на маленькую площадь, в середине которой стоял памятник и фонтан. Бронзовый
мужчина равнодушно смотрел поверх крыш на луну, обливающую спящий город
молочным светом. От площади отходило несколько искривленных улочек. Это было
мне на руку. Я бросилась бежать по самой кривой. Еще один поворот, и я скроюсь
из глаз преследователей.
Навес
и стоящие под ним бочки бросились мне в глаза почти сразу. Вот! Это послужит мне
прикрытием! Я ужом протиснулась в узкий лаз, не обращая внимания на то, что
обтираюсь курткой о стену. Прикрылась сбоку сдернутой с бочек вонючей дерюгой.
И замерла.
—
В какой переулок ведьма повернула? Неужели ушла?
—
Бежим за ней! Разделиться!
Прогрохотали
сапоги, раздался лязг металла. Отблески факелов мелькнули на грязной стене. Я
сжалась в комок, молясь всем существующим и несуществующим богам. Авось пронесет!
Стражники
протопали мимо, и вскоре звук их шагов затих в отдалении. Звякнуло окно. Кто-то
любопытный, видимо, решил глянуть, из-за чего сыр-бор. Но вот створка
закрылась, и в переулке снова воцарилась тишина. Я с облегчением выдохнула и постаралась
отдышаться.
Через
полчаса мне стало холодно, а душу снова стал оплетать страх. Ну и что делать
дальше? Придет утро, и меня рано или поздно найдут. Да и не сидеть же мне в
этом закутке днями напролет. Да я через час-другой уже задубею. Начало весны — не
сильно подходящее время для ночевки на природе.
Выйти?
Чтобы сразу попасть в лапы к стражникам? Как я вообще тут очутилась? Что за
дикий город? Провалилась в прошлое? Тогда за мной бы опричники гонялись. Или
крестьяне. Среди изб. С вилами и криками: «Паки, паки вельми оглоблей окаянную
бабу! Понеже!» Ну или произнося другую древнерусскую белиберду. Да и не было в
истории России никакого Зальдена. Кажется. Тогда где же я? В другом мире?
Верить в это не хотелось отчаянно. Но и поверить в то, что для меня, решив
разыграть, создали целый город, тоже было неправильно. И еще. Тот договор,
который изменился прямо у меня на глазах. Надо сказать, это произвело
впечатление на меня, не избалованную всякой чертовщиной.
Мысли,
как бешеные пони, носились по рингу моего разума, ржали и никак не хотели быть
взнузданными. Наконец мои размышления окончательно зашли в тупик, и я сдалась
на милость апатии. Сидела, ежась от холода и тупо рассматривая едва видную в
темноте бочку, в которую упиралась коленями.
Железный
обруч, прижатые друг к другу деревяшки. На гвоздике болтается нитка. Видимо,
оторвалась от чего-то. Я машинально сняла нитку с железки и стала наматывать на
палец, как всегда делала в детстве.
Не
знаю почему, но я не любила выбрасывать даже обрывки. Все ниточные отходы я
собирала, хотя надо мной и посмеивалась тетя Тося. Сейчас привычное движение было
единственным, что успокаивало меня. Нитка была сантиметров тридцать длиной. Темно-малиновая?
Ой, точно темно-малиновая! Я вздрогнула, когда в мою щель проник свет. Меня
обнаружили? Собралась было пробираться в другую сторону через щель за бочками,
но замерла с открытым от удивления ртом.
