– Поесть? – быстро спросила я, демонстрируя наблюдательность. – Можем зайти в кафе, потому что домой нам нельзя.
Маг обрадовался и потребовал показать дорогу, а снегомобиль наконец-то стронулся с места. Вот тут я и поняла, что в самом деле знаю о нём куда как больше, чем положено случайным фиктивным невестам.
Допустим, что о родстве Хенрика и Торви мне рассказала Ильса. Но ведь и Хенрик рассказал тоже – чуть позже, но сам. О семейный проблемах мага я тоже узнала не от него, так ведь не суть. И опять же, потом и он поделился, когда готовил свой потрясающий королевский омлет. И ещё раз – во сне. Я знаю, что он решительный, очень самолюбивый, врёт как по писаному и готовит как профи. Неплохо для трёх дней? А с Андерсом мы познакомились почти что год назад…
– Сюда? – перебил маг мои размышления.
«Брюква и Кости» было, пожалуй, единственным кафе в городе, куда не стыдно было бы привести столичного гостя. Здесь готовили традиционную еду по традиционным рецептам, почти как у нас дома. Располагалось кафе вблизи от Ратушной площади, но летом, когда горожане любили посидеть со стаканом холодного глёгга на свежем воздухе, хозяева кафе делали несколько летних площадок на Холме, у Бьёрнхольма, в центральном парке. Все в Сальбьорге знали «Брюкву и Кости».
Сейчас вход в кафе украшали праздничные венки из липомелы, а за окнами загадочно мерцали «волшебные» огоньки. Кто-то приоткрыл дверь, откуда даже в снегомобиль долетел крепкий мясной запах густой похлёбки, которую как следует сдобрили перцем и чесноком.
Хенрик торопливо подал мне руку и заспешил на свидание со своим аппетитом. Конечно, хорошее воспитание не позволило ему войти и заорать «Мяса!», но стол он выбрал не глядя. Не сказать, чтобы я часто бывала в кафе, но наступившая после нашего появления тишина показалась какой-то подозрительной. Люди перестали жевать, кое-кто откровенно повернулся в нашу сторону, а официант с книжицей меню метнулся почти с нечеловеческой скоростью.
– Дье Бьёрнстон, ваш визит для нас – большая честь, – начал он вместо обычного «что пожелаете».
Хенрик нахмурился, я с возросшим подозрением начала осматриваться в поисках хоть кого-то знакомого. Увидела – и обомлела. На соседнем пустом столе лежала развёрнутая газета «Королевские известия». А развёрнута она была на здоровой фотографии, где мы с Хенриком стояли на фоне Сальбьоргского экспресса. Рядом красовался заголовок «Хенрик Бьёрнстон сделал предложение девушке из Сальбьорга».
Рука сама собой потянулась к газете, а маг-сделавший-предложение величественно сообщил:
– Мы с невестой хотим пообедать. Похлёбку, мясо, овощи на углях, поджаренный хлеб – несите всё.
И почему-то от звука его голоса мне стало спокойнее. Пропало желание порвать газетную бумагу в мелкие клочья, закрыть лицо и немедленно сбежать отсюда. Даже почти пропала мысль устроить Хенрику какую-нибудь немыслимую пакость.
– Не нравится, как вышла? – с сочувствием спросил он, когда официант умчался с прежней скоростью. – Брось, ты же первый раз на развороте.
– Хочешь сказать, что не в последний? – прошипела я, стараясь сохранить видимость улыбки.
– Конечно, – подтвердил гад универсал. – Какие твои годы?
Я подняла глаза и поймала его серьёзный взгляд.
– Улле, я очень сожалею. Если тебе станет легче, я найду и фотографа, и редактора этой статейки, и мало им не покажется.
Он сказал это совсем обыкновенным тоном, к которому я уже успела привыкнуть. Так, что я ни на секунду не засомневалась – мало никому не покажется. И от этого стало ещё спокойнее, как после стакана тёплого молока долгим осенним вечером.
