– Именно он. Когда ты была маленькой, ты его так называла, потому что он был невероятно ловким во всех играх. Но, несмотря на свою честность и преданность, твой отец всегда говорил, что он не способен делать больше, чем делает сейчас. Его предел уже достигнут, и сам Марио это понимает. Так что довериться ему – значит подписать себе смертный приговор.
– Но он может многое прояснить, и единственный способ узнать это – спросить.
На следующий день, ровно в четыре часа дня, в дом прибыл Марио Волпи, более известный как Супермарио. Он согласился, что самым безопасным местом для разговора будет сад, но предпочел обсудить все в небольшой беседке, окруженной жасмином, которой, по правде говоря, никто не пользовался.
– Я обещал Жюлю, что ни при каких обстоятельствах не буду говорить о природе некоторых его дел, – начал он. – Но очевидно, что никто из нас не мог предвидеть нынешние обстоятельства. Он заставил меня пообещать молчать ради вашей безопасности и благополучия, но парадокс в том, что теперь именно из-за этого обещания и безопасность, и благополучие оказались под угрозой. И это меня беспокоит.
– Думаю, нам должно быть еще более тревожно, ведь мы оказались в нищете, не зная, как и почему… – заметила Андреа Стюарт. – Я знаю, что мой муж тебе очень доверяет, но, учитывая ситуацию, он наверняка согласится, чтобы ты рассказал нам все.
– Сомневаюсь… – ответил итальянец. – Его главная цель всегда была в том, чтобы вы никогда не узнали, чем он занимается. Я уверен, что если бы я попросил его разрешения рассказать, он бы отказал… – Он сделал долгую паузу, как будто подбирал слова, затем, заметно волнуясь, продолжил: – Я многим обязан Жюлю и должен молчать. Но я понимаю, что сейчас, возможно, вы сможете найти выход из сложившейся ситуации, если узнаете правду.
– Ты не выглядишь убежденным… – заметила Орхидея.
– Потому что я не убежден, малышка. Твой отец был безупречен в ведении дел, и за почти тридцать лет работы с ним я видел только одну его ошибку – доверие банкирам. Именно этот единственный промах привел его к разорению.
– Это ошибка, которую совершили многие…
– Тем не менее, сейчас важно не искать виноватых, а принимать решения. – Итальянец внимательно посмотрел на женщин и, выдержав паузу, спросил: – Вы действительно хотите знать, чем он занимался?
После их утвердительного кивка он, словно самому было трудно поверить в это, произнес:
– Торговля оружием.
– Что ты сказал?
–Это невозможно!
—Я сказал «торговля оружием», и да, это возможно. Это всегда было основой наших операций, а остальное – отели, фабрики и даже туристическое агентство – были лишь прикрытием.
Мать и дочь долго молчали, пытаясь осознать страшную правду, которую никогда не могли бы себе представить. Мысль о том, что человек, которого они обожали, нажил свое состояние, торгуя смертью, была слишком тяжела для восприятия.
Супермарио, казалось, понял это, потому что через некоторое время уточнил:
—Возможно, вас утешит тот факт, что почти тридцать процентов американской промышленности связаны со строительством военных кораблей, истребителей, бомб, пушек, ракет, танков, мин, боеприпасов и всякого рода оружия. Это означает, что один из трех рабочих и инженеров в США, а также их семьи, живут за счет того, что кто-то убивает кого-то. В этом контексте Жюль и я – лишь часть системы, потому что кто-то должен продавать то, что производят другие.
