Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели - страница 25

Рассказ о военных подвигах Малхуса тоже, вероятно, сильно преувеличен. Несмотря на победы, которые он, как нам сообщают, одержал над Ливией, три или четыре поколения жителей Карфагена по-прежнему должны были платить ей дань. На Сицилии финикийцы отошли в западную часть острова и вступили в союз с элимийцами[7], с которыми они около 580 года до н. э. воевали против греческой колонии Пентафла, попытавшейся создать свою колонию на земле Лилибея (совр. Марсала). Вполне возможно, что Малхус тоже принимал участие в этой войне, но Диодор приводит «Тимееву» версию развития событий, в которой ничего не говорится о том, что карфагеняне там воевали. Он утверждает, что Пентафл был разгромлен соединенными силами элимийцев и финикийцев. Последние на Сицилии жили автономно, что подтвердили раскопки в Мотье. Археологические находки здесь коренным образом отличаются от находок в Карфагене, из которых самые ранние датируются 550 годом до н. э. Самые первые следы карфагенской интервенции в центральной и западной части острова появляются лишь после конца VI века до н. э.

Единственное заключение, которое мы можем сделать из легенды о Малхусе, – это то, что в первой половине VI века до н. э. в Карфагене продолжали существовать цари-жрецы.

Примерно около 550 года до н. э. человек по имени Магон создал новую династию, которой суждено было править Карфагеном полтора столетия. Это событие означало, что с прошлым покончено и во внешней политике наступили перемены. С той поры Карфаген перестал быть одной из многочисленных колоний Западной Финикии; он заявил о своем превосходстве и установил военное господство над всем Западным Средиземноморьем. И лишь в экономическом отношении он продолжал зависеть от Тира.

Магону наследовал его сын, Гасдрубал, и мы имеем о нем конкретную информацию, несмотря на римскую терминологию, которую использовал Юстин. Он, очевидно, одиннадцать раз становился «диктатором» и четыре раза устраивал триумф. В следующем поколении Карфагеном правил Гамилькар, который, по-видимому, был внуком Магона и сыном Ганнона, предположительно младшего брата Гасдрубала и женщины из Сиракуз. Это был тот самый Гамилькар, который погиб в 480 году до н. э., во время Химерской битвы, однако Маурин сообщает нам, что это поражение не привело к гибели династии и она правила еще почти целый век. Юстин рассказывает нам о трех сыновьях Гасдрубала, которых звали Ганнибал, Гасдрубал и Сафо, – и о трех сыновьях Гамилькара: Гимилько, Ганноне и Гиско. В V веке до н. э. все они были очень влиятельными людьми. Однако до нас дошли сведения лишь о трех последних. Гиско был отправлен в ссылку и поселился в Селине. Его брат Ганнон, по-видимому, создал Карфагенскую империю в Тунисе, и был великим мореплавателем своего времени: рассказ о его плавании вдоль африканского побережья дошел до нашего времени. Третий брат, Гимилько, вероятно, исследовал моря, расположенные севернее. В 410 году до н. э. карфагенские армии, которыми командовали кузены Ганнибала, сыновья Гиско и Гимилько, а также сын Ганнона, возобновили наступление на Сицилию, но потерпели поражение. Их разгром привел к падению династии Магонидов, о которой впоследствии нет никаких упоминаний.

Генеалогия династии Магонидов

Как мы уже видели, разгром под Химерой в 480 году до н. э. делит эпоху Магонидов на два этапа. Во время первой фазы владения Карфагена интенсивно расширялись за счет захвата соседних территорий – совершенно новое явление в его истории. Процитируем Юстина: «Магон, генерал карфагенян, (был)… первым, кто установил строгую дисциплину в армии, изменил основы пунического могущества и… создал… сильное государство, не только благодаря своим полководческим талантам, но и своей доблести». Эти слова не согласуются с заявлением самого же Юстина о Малхусе и его завоеваниях, но они, вероятно, ближе к истине. В данном случае литературные и археологические источники не противоречат друг другу, поскольку и те и другие признают верховенство Карфагена на всем побережье Западного Средиземноморья во второй половине VI и первой декаде V века до н. э. Впрочем, литературные тексты, особенно касающиеся Испании и Сардинии, весьма туманны и не отличаются особой точностью, поэтому огромное значение приобретают данные археологии. При Магонидах в Карфагене появилась своя собственная культура, и с этой поры ученые могут четко отличить остатки пунических поселений от западнофиникийских и датировать их.