– Ну ты и дурак, – простонал Реф, отходя в сторону, – я в няньки не нанимался.
– Не можешь мне ничего ответить? Раса воинов, футы-нуты, может быть и были такими когда-то. А сейчас? Посмотри на себя – обычный бандит.
Вблизи говорившего мгновенно возникла пустота.
– Я не веду бесед с пьяными.
– Что, хваленый кодекс не позволяет? Рыцарские замашки устаревших королей.
– Я чем-то тебя обидел? – спросил Охотник.
Давно было пора уйти отсюда.
– Ты, и вся твоя раса напыщенных идиотов.
Кир склонил голову на бок:
– Тебе что, жить надоело?
– Да что ты мне сделаешь, трус. Сейчас, когда война прошла, кому вы нужны? Побираетесь жалкими крохами. У Совета планет просто духу не хватает вышвырнуть вас из парламента. Это раньше мамаши пугали своих детей грозными мурратами, а теперь был воин и нет его, – он вынул стакан из нижнего ряда пирамиды, и вся конструкция со звоном полетела вниз.
Охотник укрылся крылом, защищая от осколков себя и Анну.
– Дикари, вот вы кто, просто обычные дикари.
– Уходим.
– А туда же, косишь под цивилизацию. Даже рабыню себе прикупил. А что страшную такую? На нормальную денег не нашлось, или сам извращенец? Ну и уродина.
Из локтевой пазухи выскочило лезвие-коготь. Кир развернулся, и рука, крутящая еще целую стопку, полетела на пол.
Беззвучно заорал от бешеной боли Нок, прижимая к себе культю.
– Пить вредно, – бросил Кир у входной двери.
– В моей команде только что освободилось место гончей, – догнал его голос Мрея, – интересует? К той сумме, что уже получил, добавляю два нуля.
Мурат остановился.
– Если интересует, приходи завтра в порт.
Охотник с Аней вышли наружу.
– Ты отрезал ему руку! Ты просто взял, и отрезал руку! Зачем? – с ужасом в голосе воскликнула молчавшая впредь девушка.
– Пусть скажет спасибо, что не голову. Нет, хотел же слетать на источники… – вздохнул Кир, подставляя лицо ветру.
Последнее время нервы оказались ни к черту.
– Так почему не полетел?
Ответом стал долгий, задумчивый взгляд.
– Напомни-ка мне, почему мы опять идем к этим кристаллоголовым? – спросила Аня, когда они подлетали к космодрому.
Словно кошки скребли в душе, девушке было не по себе, и дурное предчувствие разгоралось с каждой минутой сильнее.
Напротив, стояло прекрасное ганеевское утро, наполненное перистыми облаками и шелестом листвы. Муррат пребывал в редком для него блаженстве:
– Допустим, пара аргументов в виде нулей меня убедили.
Редко, когда попадаются столь щедрые заказчики. Да и что сложного можно ожидать на столь замшелой планете?
Корабль приземлился в порту ровно в оговоренное время, их уже ждали. У легкого двухпарусника стоял Мрей. Сегодня он был одет в комбинезон цвета хаки и шлем, глубоко насаженный на голову.
Монах скосил глаза в сторону девушки.
– Знавал я личностей, которые тоже своих игрушек вечно за собой таскали, – проговорил он, – впрочем, это не мое дело.
– Я хотел бы, наконец, услышать, зачем меня наняли, – попросил Кир, на всякий случай, притягивая к себе ближе Глебову, почти подскочившую от негодования вперед.
– Конечно, прошу всех на борт, – пригласил Мрей.
Внутри было просторно, не то, что на их кораблике, барельефами, да завитками Анне даже напомнило комнату, оформленную в викторианском стиле, с удобными креслами для пассажиров. Все собрались в центральной каюте. Их было трое.
– Так, Рефа ты знаешь. Он, как и ты – гончий.
Знакомый ганеец отсалютовал муррату.
