– Этого просто не может быть, ведь доказано…
– Что опять не так?
– Ты меня понимаешь. Ты разговариваешь на всеобщем и мурратском.
– Разве? Я не чувствую разницы. Для меня оба языка звучат одинаково.
– Ты не замечаешь. Для тебя все звучит как родной язык. Катализатором служит услышанная речь другого. Не замечала, как некоторые понятия ты инстинктивно переводишь на родной язык, и на возникшую путаницу, ограниченную лексиконом? Но этого действительно не может быть.
– Давай тебе еще какой-нибудь язык запишем? – предложил неожиданно Охотник.
Девушку вдруг захватила бесшабашная веселость.
– А давай, – согласилась она.
Прибор был подключен вновь. Охотник произнес фразу на своем языке, потом на всеобщем:
– Ты по-прежнему владеешь двумя языками, это хорошо, но удалось ли выучить третий? Мы это проверим совсем скоро, я поставил на изучение ганейский.
В местном аналоге кафетерия было тихо. Половина столиков пустовала, все-таки полдень, а в подобные питейные заведения народ подтягивается ближе к вечеру. Пара капитанов, ловцы удачи, да один работяга, судя по задумчивому выражению лица – завсегдатай, вот и все окружение на сегодня. Официантки порхали между столиками с гостями, проигрыватель играл не навязчивую музыку. Бармен лениво протирал и без того искрящиеся от наведенной чистоты бокалы.
Двое гани заняли ближайший к выходу столик, ожидая своего исполнителя. Один из них вальяжно потягивал из мутного, кроваво-красного бокала. Второй… Перед вторым уже возвышалась флотилия стопок. Они ждали давно. Первый все с большим беспокойством поглядывал в сторону компаньона.
Со всех сторон слышался приглушенный гул голосов:
– Слышал, тебе повезло на Крее?
– Да, чертовка подставила мне щечку для поцелуя!
– Как семья, как сам?
– Ходят слухи, в четвертом секторе странные дела творятся.
– И вот та сфера летит себе и летит. Наши ученые хотели себе отпилить кусочек, но куда там!
– Я тоже слышал! Движется к центру системы с постоянной скоростью. И представляешь, несется эта штука в полной тишине, только бока поблескивают. Крупные объекты обходит, мелкие – как метеориты и прочий мусор, проходит насквозь, что нож сквозь твое масло. И ровные такие кружочки оставляет после. В плотной гранитной каменюке.
– Ты брешешь, откуда в космосе гранит?
– Да сам видел! Она и ловчую сеть прорезала, шарик архиры себе заполучить хотели.
– Так этим ходячим скелето-паукам и надо.
– А знаешь, что странно? Никто ведь понятия не имеет что это такое, и кто его сделал.
Распахнув дверь, Кир уверенной походкой направился к заказчикам, присаживаясь напротив. Мгновенно подскочила официантка с запотевшим графинчиком.
– Я не пью спиртного, – отказался муррат.
Один из ганейцев, собирающий башню из стопок перед собой, брезгливо поморщился.
Аня, как и было наказано, молча пристроившаяся рядом с Охотником, наконец-то смогла рассмотреть тех, для кого они занимались расхищением гробниц.
Роста среднего, чуть выше девушки, гуманоиды с абсолютно белой кожей, похожей на потрескавшуюся глину. Вместо волос нечто, напоминающее пару гребней. Два глаза с красным зрачком. Носа нет, на его месте по три отверстия разного диаметра, параллельно друг другу. А по самому центру лба, в складке, созданной кожей, вставлен кристалл, наподобие тех, в пещере. Только блеклый, пишущий книгу жизни своего хозяина каждое мгновение.
– Можешь звать меня Реф, – представился ганеец, – принес?
