Я машинально дернула молнию на косметичке, но открыть ее не успела, потому что услышала, как в прихожей негромко скрипнула дверь и послышались приближающиеся шаги…
В первый момент я подумала, что это вернулась Аглая, – допустим, действительно ходила к соседке за той же солью, поэтому и дверь не закрыла… Ну хоть и трудно это представить, но, может, она у себя дома совсем другая, с соседями дружит, с детками малыми сюсюкает, собачкам «козу делает».
Но уже в следующую секунду я поняла по звуку тяжелых шагов, что к двери приближается мужчина.
То есть явно не Аглая.
И что он подумает, застав меня в этой комнате в отсутствие хозяйки? Примет меня за воровку-домушницу?
Так, а сам-то он кто, на минуточку? Вперся в открытую дверь, ничего не сказал…
Вот именно, вошел в квартиру в отсутствие Аглаи. И шаги его звучали как-то подозрительно – он двигался осторожно, крадучись, настороженно, как по минному полю… то есть точно так, как я сама незадолго до того. Только он еще и молчит, значит, знает, что хозяйки тут нет…
Все эти и еще многие другие мысли пронеслись в моей голове в ничтожную долю секунды – и тут же на их месте возникла другая, куда более насущная мысль: куда бы спрятаться, чтобы избежать встречи с этим незнакомцем?
А он уже подошел к двери… И ведь прямо в комнату идет, нет бы в кухню сначала завернуть или в ванную…
Еще пара секунд – и он войдет сюда, увидит меня…
Я в панике огляделась – в комнате не было ни других дверей, ни стенных шкафов, ничего подходящего…
И тут я увидела штору на окне.
Она была достаточно плотная, чтобы через нее не видно было человеческий силуэт…
Я вспомнила, как в детстве играла в прятки с соседскими детьми – близнецами Анькой и Ванькой. Они жили в соседней квартире, через площадку, только у нас с мамой была двухкомнатная, а у них – трехкомнатная.
Жили они там впятером – родители, дети и бабка. Так вот бабка у близнецов была женщина специфическая.
Во-первых, она была помешана на чистоте и порядке.
Ну, это бы еще ладно, хотя о каком порядке может идти речь, когда в квартире двое маленьких детей? Но бабка понимать этого никак не хотела.
Родители у Аньки и Ваньки много работали, отец вообще неделями не вылезал из командировок, мать бабке никак не перечила, и та развернулась вовсю.
Она предоставила одну комнату под спальню родителей, сама же теснилась в другой комнате вместе с внуками. А в третьей комнате сделала гостиную. Мебель, ковер и все такое. А чтобы дети в этой гостиной ничего не пачкали и не ломали, она вообще запретила им туда входить. Родителям, кстати, тоже. Одну стену в гостиной занимала огромная плазменная панель. Так вот, телевизор они всей семьей смотрели из коридора (я не шучу, сама видела).
Как поговаривали во дворе, отец семейства и выбрал-то такую работу, с командировками, чтобы поменьше дома бывать.
Но, учась в начальной школе, мы приходили домой рано. И бабка, уставшая от гвалта близнецов, отпускала их ко мне, а иногда оставляла их дома, когда ходила в поликлинику или в магазин. И вот тогда наступал наш звездный час – мы играли в прятки и прятались в гостиной за оконными шторами…
Бабка заказала дорогущие шторы, очень плотные, от тяжести они плохо двигались, и она запретила их трогать, чтобы не сломался карниз. То есть в комнате всегда было темно, ну так и что, они же все равно там не жили…
В общем, главная задача заключалась в том, чтобы не оставить следов нашего пребывания в гостиной.
