Картина преступления - страница 28

Я услышал, как мой отец фыркнул.

– Да, ты – это кое-что, – сказал он. – Ладно, хорошо, я скажу твоей матери, если ты свяжешься с Майло. Уверен, что он сможет выделить несколько человек для поиска своего дяди.

На экране телефона Холмс я прочитал:

«Я могу сказать точно, что Леандра нет в городе. По крайней мере, под собственным именем».

«Его и не должно там быть, – ответила Холмс. – Мне нужны любые контакты, которые у тебя есть в Кройцберге и Фридрихшайне. Там нет какой-нибудь паршивой художественной школы? Будь на связи».

– Я не понимаю, что ты затеваешь, – прошептал я ей. – Я думал, мы едем в Берлин. Где этот Кройцберг?

– В Берлине, – сказала Холмс, как будто это само собой разумелось.

– Джейми? – окликнул отец.

– Ты не можешь переслать мне его письма? Я уверен, что они будут полезны.

Он колебался.

– Мне бы не хотелось, – сказал он наконец. – Но если тебе нужна конкретная информация, я могу ее тебе переслать.

– Почему бы просто не переслать письма?

– Если бы Шарлотта писала тебе ежедневно несколько месяцев, Джейми, скажи мне честно, ты бы переслал эти письма твоему отцу без колебаний?

– Конечно! – Конечно, нет, но времени для спора не было: вдали уже виднелся аэропорт. – Ну всё, мне пора.

– Ты должен мне пообещать, что не будешь искать Леандра сам. Он придумал сложную схему, и я не хочу, чтобы ты ему ее испортил. Обещай мне.

Не «это небезопасно». Не «я не хочу, чтобы тебе что-то угрожало». Он просто не хотел, чтобы я испортил Леандру прикрытие. Приятно знать, что отец как всегда сохраняет свои приоритеты.

– Обещаю, мы не станем за ним гоняться, – сказал я, сам не веря ни одному своему слову. – Устраивает?

– Мы приехали, мисс, – сказал шофер.

Рядом со мной Холмс дико рассмеялась, глядя в свой телефон.

«Я нашел вам проводника, – было на экране. – Но боюсь, ни один из вас его не одобрит».

– Нет. – Потому что теперь я четко вспомнил, кто работал на Майло Холмса. – Нет, никоим образом! – Потом я выплюнул несколько других фраз, которые услыхал на темной Брикстон-стрит из уст человека, приложившегося головой о бордюрный камень.

– Джейми? – спросил мой отец. – Что у тебя, черт побери, происходит?

Я прервал связь. Я не мог перестать смотреть на чертов экран телефона Холмс, на котором сейчас появилось: «Скажи Ватсону, чтобы следил за языком, хорошо? У тех, кто прослушивает мою линию, уши волдырями покрылись».

Невзирая на то что я болтался между Англией и Америкой всю свою сознательную жизнь (или именно поэтому), я никогда не путешествовал другими марш – рутами. Каникулы в нашей семье меня в восторг не приводили. Расти в Коннектикуте означало, что у меня будет обязательная поездка в Нью-Йорк вместе с семьей, но в нашем случае мы ели в китайских ресторанах и смотрели бродвейские шоу с тиграми на роликах. (В этом, как и в большинстве других вещей, я винил отца.) Переехав в Лондон, я по-настоящему уезжал куда-то на каникулы лишь однажды. Мать взяла напрокат дом-автоприцеп и поехала со мной и сестрой в Эбби Вуд. Это было на юге города, с милю от нашего дома. Все четыре дня, что мы были там, шел дождь. Нам с сестрой пришлось спать вдвоем на складной кровати, и в последнее утро я проснулся с ее локтем у меня во рту.

Короче, ничего похожего на поездку в Берлин с Шарлоттой Холмс в моей жизни не случалось.

Штаб-квартира Грейстоун располагалась в Митте, по соседству с северо-восточной окраиной города. Майло запустил бизнес как технологичную компанию, которая занималась наблюдением, но расширил свои операции, когда стало ясно, что определенные вещи людям не под силу. Всё, что я знаю, это что его наемники – бойцы и разведчики – стали основными независимыми силами в Ираке и что однажды Майло приказал своей охране обыскивать каждого на церемонии награждения выпускников восьмого класса Холмс.