«Яблонька, милая, приветик! Как ты тут растешь без меня? Ты так долго уже живешь в этом саду, ты столько видела, столько знаешь! Как же так, скажи мне, как же так все было тогда? Почему я ничего не знала о том, как жила моя мамуля, – и сама себе возразила: – Не знала, или не хотела знать?.. Ведь могла настоять, могла расспросить. Почему я так и не решилась? Все откладывала разговор, и вот, пожалуйста, тебе – информация есть, а ясности по-прежнему мало… Что произошло у мамы в юности, как она жила, откуда я появилась, где, а главное – КТО мой отец?» – слезы текли по щекам, но девушка их не замечала. Она стояла, прижавшись лбом к старому шершавому стволу дерева, и пыталась услышать ответы. Но, к сожалению, только ветерок шевелил ветки старой яблони, на которых еще не было листьев, только набухли почки. Однако, девушка внезапно остро ощутила, как запахло весной в ее родном саду! Как дерево отзывалось на Юлькины стоны души, понемногу успокаивая и уговаривая, что жизнь прекрасна и удивительна, и что в ней бывает не только плохое, но и хорошее, и что все в самом скором будущем уладится и уложится по своим местам.
Так простояв некоторое время, Юля, получив заряд невидимой энергии, вытерла слезы, и прошептала, качая головой: «Вот уж, поистине, меньше знаешь – крепче спишь!» Потом немного прошлась по саду, осматриваясь и успокаиваясь. А, чуть позже, приняв решение – не раскисать и продолжать жить дальше – отправилась в дом.
Анна Федоровна уже успела собрать несколько баночек с домашними заготовками для Юльки и все переживала да причитала – как Юля будет тащить такую тяжесть, и как хорошо иметь свою машину. На что Юлька, смеясь, отвечала, что она родилась пассажиром, а машину пусть вон лучше Сергей покупает, а она – пас!
Женщины, не сговариваясь, меняли тему разговора, чтобы не затрагивать ранимые стороны их душ. Юлька боялась спросить что-нибудь еще о своей маме, чтобы не нарваться на новый пугающий поток информации, а мудрая Анна Федоровна специально не стала больше ничего говорить о прошлом, и так уже пожалев, что вывалила на бедную девочку столько своих воспоминаний. «Прошлое на то и прошлое – оно было и прошло, нечего его бередить попусту» – размышляла пожилая женщина.
Попрощавшись и заверив маму Аню, что постарается обязательно приехать еще, может быть даже с Тимошкой, если тот изволит вырваться летом из своего любимого Питера на Кубань, Юля отправилась на вокзал.
Вагон электрички оказался полупустым, субботний вечер заставляет людей ходить в гости, в кино, в театр, а не ездить в электричках! И отсутствие пассажиров в данный момент – это было как раз то, что нужно Юльке сейчас. Никого не хотелось видеть, ни с кем не хотелось разговаривать. Девушка, устроившись в уголке у окна, закрыла глаза, притворившись спящей, и стала думу думать. Иными словами, заново вспоминая рассказ мамы Ани, пыталась пробудить и состыковать услышанное сегодня с собственными воспоминаниями из своего детства.
Под мерный стук колес поезда, Юлька плавно перенеслась в памяти на тридцать лет назад, мысленно воскрешая забытые картинки из детской жизни.
…Весна, май, тепло! Вот они с мамой из остатков ткани мастерят платье для Юлькиной куклы. Причем ткани этой хватило и мамуле на платье, и Юльке на платьице, и вот для куклы даже осталось! «Какие красивые у нас у всех платьица, правда, мамочка?! – восторженно щебечет Юлька. – Ни у кого таких платьев нету – только у нас есть!» Мама подхватывает девочку на руки, кружит по комнате и целует в щечки: «Правда, доченька, только у нас! Эта ткань нам в подарок из самого Ленинграда приехала! Ко дню твоего рождения!» – и смущенно прячет лицо, прижимая к себе Юльку. «А кто ее прислал?» – любопытничает девочка. «Волшебник один! – отвечала мама. – Он узнал, что у хорошей девочки Юли скоро день рождения и решил поздравить ее и прислал такую чудную ткань!». «Какой хороший волшебник», – обрадованно говорила Юлька, хлопая в ладоши. «Хороший!» – отвечала, улыбаясь, мама, а у самой на глазах почему-то были слезы…
