Катуков против Гудериана - страница 29

В Москве Катукова принял начальник Главного автобронетанкового управления генерал-лейтенант Яков Федоренко. В его кабинете это была уже вторая встреча. После обычных приветствий Яков Николаевич увлек своего собеседника в укромный угол рабочего кабинета, усадил за столик и, как гостеприимный хозяин, стал потчевать крепким чаем. По ходу разговора объявил о цели вызова в Москву:

– Понимаешь, Михаил Ефимович, нелегко было отозвать тебя с фронта в такое тяжелое время. И все-таки мне очень хотелось, чтобы ты, именно ты, а не кто-нибудь другой, принял 4-ю танковую бригаду.

Катуков бросил на Федоренко удивленный взгляд, а тот, перехватив его, продолжал:

– Да-да, бригаду. Она, правда, только начинает формироваться в районе Сталинграда, для крупных соединений, как видишь, пока не хватает танков.

Раздался телефонный звонок. Пока Федоренко с кем– то долго разговаривал, Михаил Ефимович, разглядывая обстановку кабинета, вспомнил, когда он был здесь последний раз. Тогда тоже Яков Николаевич предложил принять 20-ю дивизию, которую предстояло сформировать. Пришлось трудно, не спал сутками. Кроме учебных танков, техники никакой. Люди прибывали из разных районов страны. Надо было переговорить с каждым бойцом и определить: этого в разведку, этого в танковый полк, этого в саперы – пришлось учитывать желание и способности. Все это, конечно, положительно сказалось, когда стали воевать. Как-то теперь сложатся обстоятельства? Время военное, значит, и сроки формирования бригады будут самые короткие. Катуков почти физически ощущал огромный груз ответственности, ложившийся на его плечи.

Федоренко вернулся к прерванному разговору. Увидев на лице собеседника тревогу, спросил:

– Тебя, я вижу, что-то пугает? Уж не то ли, что бригаду предстоит формировать?

– Не совсем так, Яков Николаевич. Беспокоит другое – с какой техникой придется воевать. Я ведь уже битый. Моя дивизия не просто отступала от границы, отступала с тяжелыми боями. Жалко было смотреть, как горели наши слабо защищенные броней «бэтушки», как гибли экипажи. Против бронированных немецких колонн нужны средние танки типа «Т-34», при определенных обстоятельствах тяжелые машины типа «КВ».

Выслушав суровые, но правдивые признания полковника Катукова, начальник Главного автобронетанкового управления поднялся из-за стола, прошелся по кабинету, остановился и тихо произнес:

– Ты думаешь, я не знаю, что происходит у нас на фронте, какие потери мы уже понесли? Ошибаешься, знаю. Войну мы не проиграли. Только теперь разворачивается поистине всенародная битва. Все ресурсы страны – материально-технические и людские – брошены на то, чтобы Красная Армия получила первоклассную технику – танки, авиацию, артиллерию. Можешь не волноваться: в 4-й бригаде будут и «Т-34» и «КВ». Она не должна по огневой мощи уступать немецкой дивизии.

– Вот за это спасибо, Яков Николаевич! – Катуков приободрился. – В таком случае мы еще повоюем. Только где были наши ресурсы раньше?

Федоренко только пожал плечами.

Покинув управление, Михаил Ефимович в тот же день выехал в Сталинград. На юг по Рязанскому шоссе двигались машины, повозки, люди покидали обжитые места и уходили подальше от войны. Гитлеровская авиация уже не раз бомбила столицу и ее пригороды. В первом налете с 22 на 23 июля участвовало до 250 самолетов противника. Бомбы рвались на обширной территории от Серебряного бора до Киевского вокзала. Пострадали заводы в Филях, которые в 20-х годах строили немецкие инженеры, железнодорожные станции, аэродромы.