Но я давно во Франции живу.
Сначала – с тетей. Были гувернантки.
Я выучусь, и буду фармаколог,
И буду я работать у отца. —
– Вот так. Не сотвори себе кумира. —
Задумчиво промолвил тут Борис.
– Ты так отца сегодня превозносишь,
А если вдруг узнаешь что о нём? —
Тут Катя посмотрела, удивлённо.
Потом совсем спокойно начала:
– Плохого ничего о нем не скажут.
А сплетни – это вовсе ерунда.
Он – мой ориентир по этой жизни.
Он знает, как люблю я и горжусь.
И, верю, он не сделает такого,
Что может уронить в моих глазах. —
Катрин взялась готовиться к занятиям,
Борис с Оксаной вышли погулять.
– Ты знаешь, жалко бедную девчонку. —
Оксана захотела уточнить:
– Когда же наш Андрей к нам подъезжает? —
– Ты видишь, что не нужен здесь Андрей.
С Катрин у нас проблем и так не будет.
Давай, я Петухову позвоню.
Я что-то не хочу с ней разбираться.
Арсению скажу – она не в теме.
Не знает, что папаша аферист.
И тактику не сложно разработать —
Мы рядом и откроем ей глаза.
И так, и этак – некуда деваться.
Надеюсь, до Васильева дойдет,
Платить, и свое имя не позорить. —
В Москве Васильев жил всегда в отеле.
Гостиницу, в которой он селился,
Оформили в решительном “Hi tech”,
Пожалуй, что на грани аскетизма.
Васильев приезжал в который раз,
Обслуга уже знала все привычки.
Он, впрочем, был совсем неприхотлив.
Помощников селили в номер рядом.
Как деятель, бесспорно, волевой,
Он полностью держал себя в руках.
Какое либо проявленье нервов
На публике никто не наблюдал.
Но то, что это стоило усилий,
Он только лишь один, пожалуй, знал.
Себе он помогал, как психиатр,
И даже применял аутотренинг.
Таблеток никогда не принимал,
А все-таки, для сна – отвары, травы.
В тот день он сразу с улицы Гастелло,
Заехал в популярный бизнес-центр,
Решать вопросы по работе Фонда.
В бумагах всё смотрелось хорошо,
Но надо, чтоб проекты стали явью.
В отель же он добрался только к ночи.
«Большой сегодня выдался денек»,
Подумал он и замер на подушке.
______________
«Ведь мне же отдавали чек для Фонда!
Дурак какой, что не заехал в банк».
А чек куда-то явно задевался,
Артём и под подушку заглянул.
И тут увидел, что девица за столом
Сидела, и вдруг стала раздеваться.
«И чек уже наверно у неё»,
Он в этом абсолютно был уверен.
Она уже и кофточку сняла.
«Да, что вы? Мы же вас не вызывали».
«Без вызова. Меня прислала Ольга».
Артём вдруг понял, что стоит без брюк.
«А в пиджаке, во внутреннем кармане?».
Старался на девицу не смотреть —
И что это, и впрямь, на самом деле?
Она ведь не знакома…. Улыбнулась.
«Из Томска я. Я Ольгина сестра».
Артём хотел позвать секретаря,
Но на рубашке отвалилась кнопка.
Он вздумал тут кому-то позвонить,
И был, как будто, счастлив дозвониться.
Вдруг вспомнил, а ведь там Наина Львовна?
«Она вас и прислала, может быть?
Ведь в Томске у неё какой-то бизнес».
Девица встала прямо у окна:
«С Аркадием вы Ольгу усыпили.
Её вскрывали, хоть была жива.
„Васюха“ ваш совсем не убивает».
«А мыши – испытание прошли?
И раковая девушка в Лозанне?
Её бы даже морфий не сумел».
Внезапно появилась его дочь,
И он ей прокричал: «Катрин, родная!».
Сестра спросила: «Что сказал Аркадий?».
«Так он и попросил, чтоб были вместе.
Чтоб он её сначала проводил.
Потом уже вина, и не страдать.
Расписку мне он дал, она на чеке.
Оставьте меня с Ольгой Ведуновой»,
– Почти вскричал…. И отворил глаза.
Ночник светился дружеским уютом.
– Ну, надо же, какой бредовый сон!
Шепнул Артём, и вскорости забылся.
Под утро, когда сон особо крепок,
