Наина Львовна вправду что пришла.
«Мы, Ухова, на вечер назначали»,
– Он ей сказал, и ждал, когда уйдет.
«И кто такая Ухова у нас?» —
Отчётливо Наина рассмеялась.
Все волосы к макушке подняла,
И гордо головою покачала.
И, там где уши – просто череп был.
Сказала: «Я Безухова совсем.
А вы – тот дуб, с которым князь Болконский….».
Тут он проснулся и сощурился к часам.
Хоть было рано, он решил вставать
– Не ровен час, ещё чего приснится.
Как врач, себе назначил терапию:
Таблетка тазепама перед сном.
Луис весьма понравился Наине.
Анжела предложила проводить,
Отказываться было неудобно.
Анжела брату сделала подарок
– Маршрут для возвращения домой,
И остановки, где он только пожелает —
Пускай любимый брат посмотрит мир.
Он вздумал полететь через Нью-Йорк,
Потом заехать в Рио-де-Жанейро.
На тур была всего одна неделя,
В Гаване, говорил, горят дела.
– А, где ты хочешь дольше быть, в Нью-Йорке? —
– В Нью-Йорке мне, пожалуй, хватит дня.
Мне много интересней будет в Рио. —
И вылет был в четверг в семнадцать тридцать.
Пришлось, как ни хотелось, а пришлось
Звонить Васильеву о переносе встречи.
– Артём Семёнович, и как наши успехи? —
– «Вот наглая – наверное, подумал, —
Спокойно не дает пожить и дня».
Но врач был даже ласков и приветлив.
– Ведь мы же и условились на завтра? —
– Я вечером, возможно, не смогу. —
– Что за беда! Ведь не лечебные проблемы.
Тогда, быть может, в середине дня? —
Наине стало как-то неудобно.
Она в себе агрессию несёт —
Васильев, как ягнёнок на закланье.
Но тут же, словно молнией мелькнуло:
«Вот, агнец! Как таблетками кормить!».
Условились с двенадцати до часа.
Наина позвонила Петухову,
Не вызвала особенный восторг.
– На вечер уже собрана бригада,
Всем роли отвели по плану действий.
Теперь придется всё переносить.
– Я – бестолочь. Так что же надо сделать? —
– Ты каждый шаг со мною обсуждай,
Пока мы до конца не разберемся.
Ведь ты же очень мудрая царица. —
И вдруг он тихим голосом спросил:
– А, может быть…? Ты очень занята?
– Слагаю из осколков слово ВЕЧНОСТЬ.
И жду, когда приедет Петухов.
– Вставай, Роман Аркадьевич, пора.
Мы славно обо всем посовещались. —
Наина подала ему пример,
Как надо возвращаться к прозе жизни.
Арсений выгнулся, как грозный ятаган,
Всей позой демонстрируя готовность.
Но песню на другой мотив завел.
– Мне женский пол давался без труда,
Кого захочешь – леди, просто бабы.
Казалось бы, что мне ещё одна?
Так что же мы с тобою будем делать? —
– Быть вместе. Как вам эта установка?
Я Ухову сегодня всё скажу.
Куда бы отдохнуть хотел ты съездить? —
– С ребятами, в те давние года,
Когда поляна Абрамовича рождалась,
Построили – не знамо вести что,
И Эйфелевой башнею назвали.
И я хочу в Париже посмотреть:
А вдруг у нас похоже получилось? —
– Давай в Париж. Мне просто представлять:
Пойдем мы там с тобой в Булонский лес,
И, на глазах прохожих – целоваться. —
В Сокольниках полно трамвайных линий.
На улицах живого места нет,
Все силятся найти пути объезда.
Но в этот день господствовал коллапс.
Кто должен – одолели этот путь,
Приехали на улицу Гастелло.
Артем Семёнович и штат его людей,
Приехали, наверно, чуть пораньше.
«Зелёный бегемот» привез Наину.
“Infnity” в атаке словно танк,
Поэтому машины расступались.
Наталья добиралась не одна.
В автобусе, с орлами Петухова.
Он девушку тихонько наставлял.
Она довольно холодно внимала:
Всё это он ей много раз твердил.
Лишь Ухова ступила на порог,
Васильев осмотрел её прическу:
