Назад мы ехали не спеша, казаки пели свои казачьи песни: то веселые, то грустные. Так и доехали. У ворот нас встречал полковник. Я сразу обратил внимание, что что-то не так. На территории гарнизона ходили посторонние люди, а раньше никого сюда не пускали. У офицеров были винтовки, а раньше они ходили с револьверами. Я в толпе искал есаула, но увидел его только около палатки. Рядом с ним стояла женщина в чадре. Меня как молния прошила, это же Даша. Я спрыгнул с коня и помчался к ней. Мы обнялись. Я прижал ее к себе так сильно, что окружающие обратили на нас внимание. У мусульман не принято так открыто выражать свои чувства. Даша сняла с головы платок, и ее длинные русые волосы упали ей на плечи. Полковник подошел к нам и тихо, спокойно попросил:
–Объясните, пожалуйста.
–Ваше благородие, это – моя невеста, – ответил я.
–Он правду говорит? – обратился полковник к Даше.
–Да, – она густо покраснела и спряталась за меня.
–К вечеру зайдете ко мне, – сказал полковник и пошел в штаб.
Я взял свою невесту за руку и пошел в палатку. Там сидели казаки, они сразу же вышли, дав нам возможность побыть наедине. Даша начала рассказывать:
– Как только вы уехали, наскочили воины Шамиля, армян стали резать. Среди них было много турок, те – вообще звери. Они пришли к нам в дом, мой хозяин угощал их. Там были его родственники, которым хозяин сказал, что на сегодня назначена свадьба. Но вскоре в дом ворвались солдаты, взяли меня и привели сюда под вашу защиту. Солдаты спасли много армян. Шамиль осадил гарнизон, но нападать не решился. Я рассказала офицеру про нас с тобой, и он помог мне. Его зовут Андрей.
К нам подбежал Бродов. Он по распределению попал в пехоту и двое суток прочесывал лес и побережье Дона.
–Коль, ну как там у вас, засада получилась?
–Серега, слышь, я у всех уже спросил, молодые не знают, а у старых спрашивать негоже: кресты георгиевские здесь дадут или надо ехать к генералу Барятинскому.
–А зачем тебе, и крест кому?
–Мне! Кому же еще!
–За что тебе-то?
–Ты откуда свалился? Все знают, один ты ничего не знаешь. Я собственноручно Широкова поймал. Слышь, ну здоровый мужик он оказался. Мы его с Богданом еле связали. Полковник лично сказал, что кресты вам обеспечены. Все хорошо, вот только ехать неохота, – задумчиво сказал я. Бродов посмотрел на меня, молча, каким-то непонятным взглядом, повернулся и ушел. Обернувшись, я увидел, что Даша ушла от меня далеко. Она шла очень быстро, не оглядываясь. Я догнал ее, взял за руку и повернул к себе. В её глазах стояли слезы.
–Что с тобой, Дашенька, почему ты плачешь?
– Как ты мог? Он ведь такой хороший! Он бедным людям помогал, а теперь его убьют, – Даша говорила и плакала. Она пыталась вырваться и убежать, но я держал ее за руку и смотрел на нее. В слезах она была еще красивее.
– Дашенька, послушай меня, я никогда не посмел бы атамана поймать. А если бы даже поймал, то только для того, чтобы помочь. А этому я просто наврал, чтобы не перебивал меня, когда я с девушкой разговариваю.
Даша смотрела на меня и не знала, чему верить: тому, что я сказал раньше, или тому, что говорю сейчас.
–Я не могу привыкнуть. Ты так убедительно обманываешь.
Мы стояли и молчали. Тишину нарушил Богдан. Он бежал к нам, и я сразу понял – что-то случилось.
–Даша, извини. Кум, на минутку отойдем.
Мы отошли, Богдан на ухо мне прошептал:
–Атамана поймали, сюда везут!
