— Ты же не хочешь мне сказать, что никто не клюнул на наше шикарное декольте.
“Наше” — это на самом деле не метафора. Платье, в котором я была на встрече выпускников — дивное красное платье в белый горох, идеально облепившее мою грудь и в трех слоях подола спрятавших пятую точку — это Маринкино произведение искусства. Это она шила его почти неделю, измотав меня примерками, а себя — придирками.
Правда это все было в основном потому, что кто-то ей сказал, что неприлично, когда младшая сестра выходит замуж быстрее старшей, но… Не мне судить. С той самой поры как она это услышала — я только плюшек стала больше выгребать. То мне абонемент в салон красоты подарят, то юбку, сшитую тык в тык под меня, то туфли взамен моим вечным кедам.
Фантазии у Маринки было хоть отбавляй, она в её количестве могла посоревноваться только с Рашидом, своим женихом, который в этой своей роли уже второй год ходил и ждал, пока капризный купидон подберет для меня хоть какого-нибудь мужика.
Я все же выжидаю паузу, разуваясь и сдавленно постанывая. Когда ты весом так близка к критической сотке — даже маленький каблучок в пять сантиметров высоты оказывается настоящим испытанием.
Увы, увы… Отстоять любимые лоферы мне не удалось. “Эти старушечьи тапки” Маринка поклялась сжечь, если я рискну выйти в них из дома. Я не рискнула, согласилась на лаковые лодочки подаренные сестрой. И она была права — туфли действительно гораздо лучше сочетались с платьем. Но как же болят от них ноги, о-о-о…
— Юлька, ты меня бесишь! — сердито восклицает сестра, на седьмой минуте моих постанываний и кряхтений, — давай колись. Неужели никого не зацепила?
— Это так возмутительно? — я иронично приподнимаю бровь, — Мариш, мы ведь обо мне говорим.
— Нет, дорогая, — Маринка скрещивает руки на груди, — мы говорим не о тебе, а о твоих прекрасных сиськах. Я в курсе, что ты привыкла их прятать, но ни один здоровый гетеросексуальный мужчина не должен при виде них испытывать хоть что-то кроме эрекции. Или они там у тебя эти?.. Нетрадиционные все что ли?
— Боже упаси, — машу на неё, чтобы сестра не запускала всемогущую машину своей фантазии. С неё станется придумать, что у меня в классе все мальчики выросли в геев и только поэтому ни один из них в меня не влюбился. Она просто отказывается принимать как факт, что это не обязательно.
— Меня пригласили на свидание, — спасаю свою душу и честно сознаюсь в содеянном, — и даже до дома довезли. Так что успокойся!
— Да ты что с ума сошла? — Маринка восторженно всплескивает руками, — в смысле “успокойся”? А что ты на свидание наденешь? Как накрасишься? Может тебя опять в салон записать?
— Уймись женщина! — припоминаю, сколько стоит салонный макияж и с трудом удерживаюсь от того, чтобы не перекрестить сестру трижды, как бесноватую, — свидание — завтра, ни один ближайший салон тебе так срочно запись не даст.
— Как завтра? Почему завтра? Зачем завтра! — на миловидном Маринкином личике отражается вся скорбь мира, — между прочим, перед такими мероприятиями обычно на шугаринг записываются сначала!
— Ой нет! — я малодушно содрогаюсь при одном только напоминании об этом “сладком” виде пытки, — поздно все менять. Завтра — значит завтра. С утра!
— Это чтобы весь вечер был для развлечений? — Маринка красноречиво округляет глаза и многозначно улыбается, — молодец, Юлька, так и надо. Я давно тебе говорю — тебе давно пора избавиться от сексуального напряжения. Твои же кексы лучше подниматься будут.
