– Труба зовет? – Макс читал его как открытую книгу.
– Ну, да, – сконфуженно вымолвил Славка.
– Главное, чтоб в ответственный момент не подвел.
– Не подведу. Ты же знаешь, Макс. А ты чем будешь заниматься?
– Подышу еще воздухом, а потом сном забудусь, ха-ха. Сон у меня на свободе крепкий.
Александр Иванович Старцев, напротив, страдал бессонницей. Даже если ему удавалось быстро провалиться в дремоту, невидимая рука какого-то ночного демона непременно выхватывала его из сна. Что же не давало ему покоя? Грехи? Вряд ли. Со своей совестью он всегда легко заключал союз. Остается старость…
Этот человек родился в глухой деревеньке, затерявшейся где-то среди дремучих лесов и тоскливых полей. Там, сверкая заплатами на штанах, он бегал с друзьями на речку ловить раков. А однажды, наевшись пьяной вишни, циркулем исколол спину классному руководителю.
Первый раз в места лишения свободы он отправился в восемнадцать лет. Теплым июньским вечером, хлебнув браги, Саша захотел показать свою удаль приятелям и устроил налет на единственный в деревне магазин. Не в силах поверить, что ее грабит односельчанин, продавщица рассеянно хлопала ресницами, силясь понять, шутка это или нет. И только удар в нос окончательно развеял ее сомнения. Забрав две бутылки водки, ливерную колбасу и полкилограмма конфет, преступник, по-махновски задорно свистя и улюлюкая, бросился к товарищам.
Саша получил свои пятнадцать минут славы и пять лет зоны.
Так начинался его длинный тернистый путь к просторной, хорошо обставленной квартире, «мерседесу» с кожаным салоном, двумя телохранителям и молодой любовнице, чья задница не уступала в ширине заднице «мерседеса».
Греметь кандалами вместе пяти лет пришлось двадцать. Все завертелось из-за кошки, пришедшей в барак со сломанной лапкой. «Это ее Мишка Кривой из шестого отряда пнул», – услужливо сообщил Саше нарядчик, и Старуха, собирающийся вздремнуть часок-другой, поднялся на ноги – услышанное прогнало весь сон. Все, что на воле кажется пустяком, нелепостью, в лагере заслуживает внимания и серьезного отношения. Пропущенные мимо ушей слова трактуются как покорность, мягкость принимается за слабость, а нежелание ответить ударом на удар – это вообще начало конца.
Бытие определяет сознание. Недобрый мир порождает жестоких людей.
Итак, кошка пришла хромой и жалобно мяукающей, что было расценено как вызов. Перчатка брошена, и уклониться от дуэли мог только лишенный достоинства трус. Старуха принял вызов. И взялся за нож. Кто стреляет первым, живет дольше. Это правило распространяется и на того, кто первым пырнет ножом. Напрасно истекающий кровью Мишка Кривой искал путь к спасенью, выбегая из барака и крича сатанинским голосом. Холодная, безжалостная сталь, точно жало обезумевшей осы, погружалась в его тело снова и снова, пока он не испустил дух. Досталось и подлетевшему «отряднику»: капитан внутренней службы получил два ранения в брюшную полость.
Поножовщина вытянула на пятнадцать лет.
После суда Старуха долго не мог прийти в себя, безумие в нем едва не взяло верх. Но позднее он успокоился, смирившись со своей долей.
Потекли дни, полные тревог, испытаний, тусклого электрического огня и изматывающих ожиданий. На смену летнему мареву приходила снежная закруть, вспыхивали, гасли и вновь вспыхивали холодные звезды, а серость барака менял ледяной сумрак карцера. Но нет таких стен, куда бы не могла проникнуть надежда. Именно она помогает человеку выжить в тех злых, обнесенных колючкой землях.
