Кент ненаглядный - страница 25

Из уст в уста передавался еще один миф.

Как-то вечером, плотно поужинав в ресторане, Старуха, увлеченный телефонным разговором, забыл расплатиться. Он вышел на улицу, сел в автомобиль, который тут же растаял в сгущающихся сумерках. Официантка, приносившая ему заказ, за пятнадцать минут успела пройти семь кругов ада. Хозяин кабака, красномордый мужлан, чей лексикон состоял лишь из забористых словечек, а руки всегда лезли официанткам под юбки, багровея от ярости, орал на девушку, угрожал и даже ударил ее по лицу. Ему не столько нужны были деньги, сколько хотелось напомнить персоналу о своем статусе. Растерявшаяся девчонка только повторяла: «Вычтите у меня из зарплаты. Пожалуйста, из зарплаты». Но хозяин ее будто и не слышал; он продолжал нависать над ней ревущей горой сала. И тут за спиной его мелькнула чья-то тень…

Старуха явился девушке не совсем прекрасным, но добрым рыцарем, готовым вырвать жертву из когтистых драконьих лап. Он попросил дошедшего до кипения мужчину успокоиться, и со словами «моя рассеянность очень дорого стоила этой девочке» достал бумажник. К тому же он добавил, что готов все компенсировать «несчастной девчушке». Хозяин заведения знал, с кем имеет дело, и потому, предложив считать все произошедшее недоразумением, отпустил официантку со Старухой.

На этом заканчивается та часть истории, которая известна всем, и начинается другая – известная лишь официантке, Старухе и его водителю, не раз возившем босса и девушку в маленькую гостиницу на окраине города.

За все надо платить, господа! Современные рыцари требуют мзду даже за сомнительные подвиги.

Итак, Старуха в свои пятьдесят пять был башней, расшатанной тараном нового времени. Мрак феодализма и беззакония рассеивался, и свет здравого смысла пугал каторжанина, как пугают вампира лучи зари. Его лагерные приятели большей частью стали призраками, а официоз и отречение от старых порядков не сулили ему ничего хорошего. В будущее приходилось заглядывать с нервной дрожью. Он не мог не волноваться, даже когда его никто не беспокоил. Там и сям ему мерещились жуткие тени – те, что чудятся старикам, не воспитавшим себе защитников. Он включал телевизор, и с тревогой подмечал, как место криминальных саг занимают полицейские сериалы. Он приезжал в бар на чашечку кофе и, общаясь с молодежью, понимал: желторотая шпана – это потенциальная проблема. Он вглядывался в лица депутатов на огромных плакатах, и сознавал, что нынешняя власть – это они, холеные, известные, грамотные. А ему никогда таким не быть. Подобные мысли удручали. Власть – хмельное вино, она туманит мозг и, сделавшись недоступной, вызывает мучительное похмелье.

И все-таки в умении запихнуть тревогу подальше, ему было не отказать. Старый волк знал: тоска в глазах привлекает к человеку проблемы, отчаяние очерняет. Выходя сегодня на улицу, он улыбнулся. Но не свету лета, не чистоте небес, нет. Он улыбнулся своей надежде – жить в достатке, не ведая катаклизмов, не зная серьезных потерь.

– Хе-хе, – губы его растягивались все шире. – Надо будет до «чистильщиков» долететь. Нужно всегда оставаться на виду, а то не ровен час забудут.

За час, два до того, как в город хлынет и заструится между домов волна ночного мрака, эти ребята начинают собираться в мобильные, жаждущие легких и кровавых побед стаи.

Кто они?

Им от шестнадцати до тридцати. Они любят бары, где накурено, дымно и дешево. Их глаза подернуты пьяным туманом, а кулаки всегда готовы ломать носы и выбивать зубы. Они со злобным интересом изучают каждого незнакомца, горя одним только желанием – устроить избиение. В карманах у них среди мелких купюр и презервативов свинчатка или кастет – словом, то, что прибавляет уверенности подлецу.