Сев обратно в сани, он кивнул на деревянный поручень.
— Держись…
— Клара, — подсказала машинально, не веря в то, что мы собираемся сделать.
— Держись, Клара, — кивнул он и дёрнул поводьями.
Лошадь взвилась на дыбы и с воинственным ржанием бросилась вперёд, прямо в зияющую чернотой дыру.
Я судорожно вцепилась в поручень, ожидая неминуемого удара, но вместо этого, как только свет мастерской сменился темнотой дыры, пол провалился, и мы полетели в пропасть.
— А-а-а-а-а!!! — завизжала я, на секунду отпуская поручень и вцепляясь в сидящего рядом Щелкунчика.
— Отцепись от меня, ненормальная! — завопил он в ответ.
— Мы умрё-ё-ём!!!
— Если одна кукла не замолчит, я её скину, — пригрозил мужик.
Я тут же заткнулась, но зажмуренных глаз не открыла.
— Приземляемся, — предупредил через пару минут Щелкунчик, — держись!
Послышалось ржание лошадки, а потом сани с грохотом ударились об твёрдую землю и на бешеной скорости понеслись вперёд.
Я снова завизжала, но попыталась открыть глаза. К сожалению, совершенно не вовремя, потому как темнота пещеры сменилась ярким лучом света, резанувшим по пластиковым глазным яблокам. Пока я пыталась восстановить зрение и избавиться от белых пятен перед глазами, лошадь вместе с санями затормозила, а потом и вовсе остановилась.
Щелкунчик без лишних церемоний оторвал мои руки от своего деревянного камзола и спрыгнул из саней. Причём, это действие сопровождалось весьма характерным хрустом, словно… Словно мы ехали по снегу!
— Добро пожаловать в Конфетию! — торжественно проговорил он. И только в этот момент я смогла нормально открыть глаза и посмотреть вокруг себя.
— Что… Что это?! — прошептала поражённо, рассматривая поляну, на которой мы оказались.
Ярко-салатовая трава была припорошена белоснежным снегом, в воздухе пахло цветами и… сладостями! На деревьях росли булочки и леденцы, а кусты состояли из стаек разноцветных бабочек, которые, потревоженные звуком моего голоса, взмыли в воздух пёстрой радугой. Небо над головой было настолько голубым и безоблачным, что казалось нарисованным.
Я перевела взгляд ниже и с недоумением посмотрела на бутоны роз, что торчали прямо из-под снега. Так, словно им и не было холодно. Как, впрочем, и мне…
Всё вокруг было настолько ярким, что слезились глаза. Ярким, пёстрым… Детским! Ненастоящим…
— Это — мой мир! — гордо повторил Щелкунчик, помогая мне спуститься на землю. И я ему была очень благодарна, потому что ноги дрожали неимоверно.
Я оглянулась назад, чтобы посмотреть на пещеру, из которой мы выехали, но, насколько хватало глаз, везде было лишь сказочное пёстрое великолепие.
— А… Вход… Где? — я неопределённо помахала в воздухе руками, для того, чтобы обозначить свой вопрос. — Где он?
— Исчез, — пожал плечами мужик, словно ничего необычного не произошло, — это же проход между мирами. Он закрылся.
— То есть, я не смогу вернуться обратно? — испугалась я.
— Почему? Сможешь. Просто какой смысл возвращаться туда, где ты будешь лишь куклой?
— А если я перестану быть куклой?
— Тогда ты всё равно останешься маленького роста. Тебе оно надо?
— А как тогда?
— Вот и спросишь у филина. Я подобных вещей не знаю. Если живёшь в стране великанов, то сам должен решать свои ненормальные по росту проблемы.
