Клава и Александр - страница 21

– Завтра, после уроков, за бараками. Приходи, если пацан. Хэ – хмыкнул с издевкой. Осмотрел Славу в последний раз, представляя, как невообразимо измениться завтра его облик и пошел своей дорогой. Вдруг приостановился, обернулся и добавил:

– Скажешь кому, ..зда тебе.

Слава огорошенный, медленно присел на корточки и обхватил голову руками.

На следующий день вся школа знала о предстоящей драке, кроме, как это ни прискорбно, учителей. Клава тоже собиралась пойти. Она чувствовала себя принцессой, ради которой рыцари будут драться на турнире.

Погожий был денек. Один из тех редких дней в середине осени, которые напоминают об ушедшем лете. Остаток красно-желтой листвы на деревьях лениво колыхался в потоках легкого ветра. Солнце ярко слепило глаза сквозь серо-голубую пленку опустившегося низко неба. Уроки в школе шли своим чередом. Звонки меняли деятельность на бездеятельность. Слава в этот день был чрезвычайно рассеян, то и дело брал в руки карандаш или ручку, вертел, ронял на парту, снова поднимал. Слова учителей и одноклассников проникали в его сознание не более, чем если бы произносились по-китайски. Он провел бессонную ночь в тяжких размышлениях о грядущем дне. Заснул только под утро. Несмотря на бессонницу и короткий мыслительный передых, после пробуждения чувствовал себя бодро и уверенно, словно какой-то человек, сидящий в глубине него заверил, что единственно правильным путем в его жизни является преодоление препятствий, а не попытки их обойти. Хоть это и трудно, но надо. Надо. Вот оно, то слово, которое он искал всю ночь. С ним стало легче. Оно, как страховка канатоходца укрепило Славину поступь. Правда, по дороге в школу он несколько расплескал бывшую в нем твердость и уверенность. На уроках крепился. В нем жило понимание – главное дождаться окончания учебного дня, пережить ситуацию за бараками и все, дальше можно расслабиться. Считал секунды до окончания урока, потом до окончания перемены. Небеса были милостивы к нему сегодня, старались подсластить горькую пилюлю, отвели интерес учителей к его персоне. К доске его не вызывали, с места не спрашивали.

Учебный день закончился. На заднем дворе школы находился захолустный участок территории, скрытый от основного здания невысокими деревянными строениями. Здесь то и предстояло драться. Забегая вперед, следует сказать, что событие это, мягко говоря, взбудоражило школу, имело большой резонанс и в прямом смысле стало историческим фактом в летописи этого учреждения. Когда Слава, сопровождаемый двумя товарищами, вошел в назначенное место, там его уже поджидали. Толстый был одет в спортивные брюки и темную майку-безрукавку, делающую акцент на его больших надплечьях и руках. Он делал разминку, широко махая прямыми верхними конечностями по кругу. Был обращен к подходившему сопернику боком и не смотрел в его сторону. Рядом с ним, засунув руки в карманы, стоял ссутулившийся Куля. Он зябко ежился в своем тонком свитерке, хотя погода была достаточно теплой. Лицо его морщинилось от улыбки, что-то ехидное, судя по выражению глаз, поговаривал своему боссу, вместе похохатывали. Завидев смельчака, Куля несколько сосредоточился, что-то проговорил и качнул лицом в его сторону. Крепыш замедлил махи и нехотя повернул голову к Славе. Глаза его презрительно сузились. Он стоял, не меняя позы, пальцы его сжимались и разжимались. С разных сторон подходили зрители, в их числе была и Клава. В воздухе начала появляться напряженность. Слава стоял в нерешительности в нескольких шагах от своего противника. Толстый развернул свой корпус навстречу и сделал несколько коротких шагов. Куля метнулся в сторону и, не вынимая рук из карманов, стал медленно фланировать сбоку, карауля возможную опасность. Проще говоря, стоял на шухере. Соперники стояли друг против друга и тяжело смотрели в глаза напротив. Слава старался быть храбрым, но получалось не очень. Взгляд Толстого подавлял волю. Наш герой почувствовал, как начали подгибаться колени. Соперник его, вдруг, неожиданно слегка подпрыгнул, раздвинул широко ноги и, согнув их слегка в коленях начал пружинить на них. Обращен был боком. Заводил руками перед своим лицом. Слава растерялся, хотел принять какую-нибудь боевую стойку, но Толстый резко подался вперед и сильно толкнул его. Славино тело оторвалось от земли и, несмотря на большое желание сохранить стабильность, оно грохнулось на землю. Среди зрителей раздался вздох страха. Слава пытался встать, но противник быстро подпрыгнул к нему и мощным толчком вернул к земле. Начал наносить короткие рассче6тливые удары ногами по голове. Поверженный неумело защищался, растопырив пальцы рук. Но было заметно, что носки ботинок жестко вбиваются в Славино лицо и голову. Кто-то из зрителей отвернулся, кто-то ушел, но большинство загорелось агрессией, махало руками, улыбалось по-звериному, кричало ожесточенно: «Бей..давай так его, так…» Славины товарищи сделали было попытку подбежать к извергу и оттащить его от лежачего, но были остановлены зрителями, желающими насладиться кровавым зрелищем. Им было сказано что-то в том смысле, что в честную драку никто не лезет, и им не оставалось ничего другого, как с болью в сердце наблюдать за избиением своего товарища.