Она достала из-за пояса небольшой жетон – чёрный металл с выгравированным знаком. По краям он был обожжён, местами треснут. Осталась только половина.
Она бросила его на пол. Металл глухо стукнулся о плитку.
– Завтра. Полночь. Старая шахта под городом. Если хотите знать правду… и если хотите отомстить за Каразеля – приходите.
С этими словами Астара исчезла – точно развеялась в воздухе, оставив после себя только еле ощутимый запах пепла и серы.
Никто не говорил. Только жетон Каразеля лежал посреди комнаты, как молчаливое напоминание.
Глубины Ада редко замирали в тишине. Там всегда что-то шептало, скрежетало, кричало в агонии или рычало в злобе. Но в этот день, в час чёрного затмения, даже тени прятались в углах, не решаясь шелохнуться.
Двери черного замка Люцифера открылись сами, скрипя так, будто под их весом ломалось само пространство. Стражи отшатнулись, почувствовав чью-то волю, чьё-то древнее присутствие, которое не требовало слов или знаков.
На чёрный мраморный трон, устланный костями павших, величественно восседал сам Люцифер. Его лицо было спокойным, почти равнодушным, но глаза сияли огнём бесконечной гордыни и власти. Он ожидал.
Из тьмы зала, по алой дорожке из сгоревших душ, неспешно шагал Азазель.
Высокий, сгорбленный чуть-чуть – не от возраста, а от тяжести веков. Лицо упрямое, с шрамом через глаз, и ни в одном из его движений не было страха. Только презрение.
Он остановился у подножия трона, глядя прямо в глаза бывшему архангелу.
– Прости, что не пал ниц, – сказал он с насмешкой. – Я как-то привык не целовать землю перед мразью.
На мгновение замок будто вздрогнул. Демоны, что стояли в тени, затаили дыхание. Никто не говорил с Люцифером в таком тоне. Никто – кроме него.
Люцифер слегка склонил голову, на его губах появилась лёгкая улыбка.
– Всё такой же дерзкий, Азазель. Я мог бы обратить тебя в пепел за одно слово.
– А ты уже одного такого обратил, – прорычал Азазель, шагнув ближе. – Каразель был воином. А ты сделал из него урок для остальных. Что ж… я уроки усваиваю медленно. Особенно от самодовольных предателей.
– Каразель предал меня, – холодно ответил Люцифер. – А ты знаешь, что я делаю с предателями.
– Да ты сам предал всех, кто когда-либо верил тебе, – усмехнулся Азазель. – Бог. Братья. Ад. Теперь ты сидишь на груде костей и воображаешь, будто стал отцом нового мира. А на деле ты просто мальчишка, до сих пор злящийся, что его выгнали из дома.
Глаза Люцифера загорелись багрово.
– Осторожно, Азазель. Ты играешь с пламенем.
– Я есть пламя, – ответил демон, подходя ещё ближе. – И я пришёл не молиться, не каяться, и уж точно не склоняться. Я пришёл сказать тебе: твоя власть держится на страхе. Но страх – валюта дешёвая. Она быстро сгорает, когда за неё некому платить. Повстанцы поднимаются. Люди, охотники, демоны. И тебе лучше быть готовым.
– Ты грозишься мне? – прошептал Люцифер, и в этом шепоте задрожали стены.
– Нет, – усмехнулся Азазель. – Я тебя предупреждаю. Потому что когда я вернусь, это будет не разговор. Это будет война.
Он развернулся, не дожидаясь ответа, и пошёл прочь, его шаги звучали так, будто по замку прошёл сам приговор.
А Люцифер остался сидеть в тишине, но его улыбка исчезла. Впервые за долгое время – в его глазах мелькнуло что-то похожее на беспокойство.
Глава 6: Тайна завесы
Ночь была странно тихой. Дорога, по которой мчалась старая чёрная машина охотников, тянулась через леса, окутанные туманом. Фары едва пробивали завесу серого марева, а внутри царила напряжённая тишина. Все знали – на другом конце пути их ждал Азазель. Повстанцы. Ответы.
